После небольшой паузы, Канске попытался вразумить амбициозную Нобуну.

— После междоусобных воин, страна истощилась. Ты просишь о невозможном. К тому же, ты ведь видишь мое состояние. А что если я умру, так и не исполнив наш договор?

— Брось эти отговорки. В землях варваров мы добудем несметное богатства. К тому же, все кланы Ямато жаждут войны. И тебе лишь надо решит, где она будет. Либо мы единой силой вторгнемся в континент, либо будем воевать друг против друга.

— Признаться, не таких слов я ждал, придя на переговоры. Что же, я помогу тебе в этом, даю слово. И могу поклясться, — тут же добавил Канске, видя ухмылку на лице Нобуны.

— Уверен, под твои знамена встанут много самураев…

— Конечно, так и будет. Но в этой войне мне потребуются лучшие войны.

Слушая слова девушки, Канске не мог понять её веселье.

— Если ты готов принять договор, то знай. Нас поведешь именно ты! Ведь какая эта война, без Бого Войны?

Казалось, вся эта ситуация лишь веселило Оду Нобуну.

— Но что если, недуг заберет все мои силы?

— О я предвижу, что ты поправишься, — более серьезно ответила девушка.

После этой беседы, не прошло и недели, как Такеда Харуна официально стала сегуном. Зыбки мир, казалось укрепилось, и наконец то закончилась эпоха смут.

Ода Нобуна посодействовала, чтобы все самураи и кланы узнали о договоре между ними. Мысль о континенте взбудоражал умы людей. Многим не терпелось отвоевать новые земли и обессмертить свое имя.

Среди тех, кто прибыл во дворец, предлагая мечи своих воинов, был Датэ Масамунэ. Такеда Харуна поручила строительство флота, этому молодому, но весьма талантливому самураю.

— Канске-сама, вы хорошо себя чувствуете?

— Да, Лулу. Спасибо за заботу, — ответил Канске, располагаясь на императорском кресле.

Хоть зал был пуст, но парень уже видел воочию, как собираются здесь представителей всех кланов. Каждый самураи ждал с нетерпением, когда император даст знак и поведет своих воинов на континент.

В эти дни вся Ямато гадала, на кого обрушиться грозный Бог Войны. Многие ставили, что первая волна будет направлена против Китайской империи. И лишь немногие догадывались, что дружба и переписка с Кореей, это лишь мнимый обман. Ведь сам Хатиман велел обманывать, если дело касалась войны…

В эти дни, воспоминания настигали Канске повсюду. Возможно, так он пытался забыться на время.

В резиденции сегуна в тот вечер собрались все его знакомые и друзья. Все они заняли важные чины, стоя на страже могущество дома Такеда.