— Гашиш?! — старик вскочил с кресла. — Кто?!

— Я не знаю. Говорят, какой-то могиканин. — ответил Питер. — Он уже ушел, в городе его нет. Нужно как-то разобраться с этим делом. Нельзя, чтобы люди начали курить эту дурь. Пусть травятся бледнолицые.

— Разберемся. — кивнул старейшина, вернувшись в кресло и начав пристально глядеть на мешочек с гашишем. — Ты говорил про воинов-законников, когда-то…

— Да, говорил о необходимости создания полиции, чтобы было кому следить за преступлениями, охранять ночной покой города, отлавливать преступников, которые рано или поздно появятся. — Питер сел в соседнее кресло. Уже появились.

— Человек пятьдесят я выделю. — решил Орлан. — Кого поставим старшим?

— Нужно уважаемого, но чистоплотного. — в общих чертах обрисовал Питер. — А то вы всякие вредные черты на лету схватываете, можете и концепцию коррупционных схем разработать независимо. Кандидат не должен быть замешан в грабежах, излишнем насилии в походах, иметь чувство справедливости, быть жестким, не отступающим под давлением.

— Ха-ха! Есть один такой! Правда горя мы хлебнём… — рассмеялся старейшина. — Знаешь что? Загони его в рамки своим кодексом. Ты же написал его?

— Написать-то написал… Но что заставит твоего кандидата следовать ему? — вздохнул Питер.

— Он сам себя заставит. — усмехнулся Орлан.

— Ну и кто это? — с возрастающим любопытством спросил Питер.

— Спящий Медведь. — Орлан широко улыбнулся.

Питер задумался. Спящий Медведь сильно повернулся на рыцарском кодексе, который почему-то запал ему в душу. Он первый поддержал воинский свод законов, запрещающий в том числе противоречащие рыцарству действия. Рыцарский кодекс у него весьма своеобразный. В нём нет пунктов, согласно которым нельзя бить в спину, нет пункта об обязательном объявлении войны перед военными действиями, там нет ни слова о даме сердца, краеугольный камень его кодекса — воин должен держать слово до последнего, даже ценой жизни. Кандидатура неплохая. Правда у него может не хватить сноровки для выявления профессиональных преступников. Ну так профессиональные преступники появятся не скоро, а значит первый главный полисмен подходящий.

— Хороший выбор, Орлан. — кивнул Питер.

— Знал, что ты одобришь. — удовлетворенно пыхнул трубкой старейшина. — Я думал об этом неделю назад, но вот этот гашиш был решающим. Когда спускаться будешь, скажи моему младшему секретарю, пусть приготовит пергамент с шаблоном указа о формировании отряда воинов-законников, я распишусь и печать поставлю.

Питер ушел в смешанных чувствах. У старейшин как-то незаметно появился собственный бюрократический аппарат, хотя он их ничему подобному не учил. Хотя про печати, подписи он им говорил и показывал, но вот разветвлённую сеть подчиненных, вертикаль власти, отдельные управления… Всё для того, чтобы эффективно управлять городом. Старик вцепился в свою власть крепко, пассатижами не оторвешь. У Тихого Орлана десять помощников, которых он зовёт секретарями, они носятся весь день по городу, уведомляя, узнавая, считая, передавая и перенося. Его глаза и уши, его голос, воплощение его власти, те, кто заставляет город шевелиться. Опасные люди, которые придут на смену старикам. Нужно будет заняться их правильным мотивированием, пока они не отрастили зубы.