Дальше последовало десятиминутный инструктаж. Следователи усердно застрочили в своих блокнотах, ну и мне пришлось, чтобы не выделяться. Хотя мысли мои сейчас были совсем о другом, я оплакивал накрывшийся источник заработка.

– Можете идти работать, – свернул совещание Головачев, прервав мои стенания. – А вас, Журбина и Чапыра, я попрошу задержаться.

Словив сочувственный взгляд от Ксении и беззвучный хохот от Дениса, я приготовился к очередному удару судьбы.

– Садись, – подполковник, прежде чем прикурить новую сигарету, указал мне на место напротив Людмилы. – Как здоровье? – окинул он меня оценивающим взглядом, когда я пересел с кресла на стул Курбанова.

– Здоров! – бодро отрапортовал я, ведь именно этого от меня ждало начальство.

– Это хорошо, – одобрил он мою живучесть, стряхивая пепел в ракушку. – Помнишь разговор с Шафировым? – уточнил он.

– Помню, – забудешь тут.

Журбина при этом непонимающе перевела взгляд с начальника на меня.

– Чапыре поручили раскрыть серию преступлений, – пояснил ей Головачев. Глаза и.о. заместителя начальника следствия расширились. А я усмехнулся своей наивности. Надеялся, что Шафиров чисто с целью меня потроллить завел тот бредовый разговор, а оказалось, что он был тогда серьезен. Дела.

– Но он же… – настроилась возмущаться Журбина.

– Людмила Андреевна, – перебил ее Головачев, – есть мнение, что Чапыра способен раскрыть серию преступлений, а значит он это сделает! А вы, как его непосредственный руководитель должны будете ему в этом помочь. И я не хочу слышать отговорок! Вам понятно?

– Так точно, – кивнула Журбина, вновь приобретая бледный цвет лица.

– Можете все подразделение привлечь к этой работе. Но к ноябрю результат должен уже быть!

– К ноябрю? – сглотнула Журбина.

– День советской милиции у нас в ноябре, или вы, Людмила Андреевна, запамятовали?! – начальник явно срывал на заместителе свою злость и раздражение.

– Разумеется, нет, – запротестовала Журбина.

– Тогда идите работайте, – продемонстрировав начальственную непреклонность, Головачев нас отпустил.

Журбина шагала по коридору целеустремленно. Ее прямая, напряженная спина ничего доброго для меня не сулила.

– Как ты мог в такое вляпаться? – приступила она к допросу, как только мы оказались в моем кабинете.

– Стечение обстоятельств, – вздохнул я, усаживаясь на свое рабочее место, чтобы хотя бы стол отделял меня от разъяренной начальницы.