Станок свой Григорий потом все-таки продал Сергею, за те же самые три тысячи, и ничуть не пожалел, так как позже добавил еще две тысячи  и умудрился на них купить двухкомнатную кооперативную квартиру. Причем просто так купить квартиру он не мог, ему пришлось сначала представиться родственником предыдущих жильцов, убедить в этом членов кооператива, то есть пожить примерно с год в этой квартире, а потом уже закрепить все это через общее собрание кооператива. И то появились некоторые товарищи, которые отнеслись к этому крайне подозрительно, так как стояли в очереди на расширение. А еще до этого он начал встречаться с девушкой и так получилось, что, несмотря на разницу в возрасте в четырнадцать лет, отношение у них начали развиваться нормально, и спустя полгода они окончательно оформили свои отношения. 

Вроде бы жизнь сложилась, но вот нелюбовь к комитету и к власти в Союзе вообще, въелись навсегда, и если раньше Григорий с удовольствием ходил с коллективом на Первомай и ездил на картошку, то теперь категорически от этого отказывался. Нет, он ни перед кем не бравировал, ничего не доказывал с пеной у рта, но не ходил и все, в то время когда на колхозном поле все работники изображали до обеда деятельность, а во время обеда принимали согревающего грамм по двести, Григорий просто работал на своем рабочем месте. И никто его не мог тронуть – ибо гегемон, мог и открытым текстом послать, имелась у него такая привилегия.

* * *

Вот и сбылась мечта идиота, в октябре у меня с Анастасией родилась дочка. Честно скажу, ночные бдения всех советских людей меня миновали, за этим следила специально нанятая няня, и пеленки не пришлось по всем магазинам искать, это во Франции не проблема, если кто не понял, так же как не проблема детского мыла и специальных шампуней. И за молоком не пришлось в магазинах очередь с раннего утра занимать, и проходы в детскую кухню искать тоже (это было позднее в золотые восьмидесятые пред-перестроечные годы). Короче говоря, многим советским людям меня капиталиста не понять, хотя я их прекрасно понимаю.  Анастасия включила режим заботливой мамочки и почти не отходит от дочери, это нормально, было бы иначе – сильно удивился бы. 

Сам я полностью переключился на компьютерное направление, дело в том, что у нас произошла серьезная информационная утечка, так-то мы внимательно следили за группой разработчиков программного обеспечения, и давно не допускали до работы тех, кто  не подписывал с нами контракт на длительное время. Хочешь работать на фирму и при этом показываешь хорошие результаты? Милости просим, но сначала подпиши контракт, по которому в течение трех лет после окончания работ ты не вправе передавать третьим лицам каких либо сведений о характере своей работы. Должен сказать, что многих это вполне устраивало, но находились и такие, которых элементарно перекупали. Тут уж, извините, фирма не могла остаться в стороне и по следам «бременского музыканта»  мы всегда направляли «сыщика», который находил аргументы вернуть беглеца назад. Однако последний случай оказался сильно неприятным, как позднее установило расследование, Кокради Говинд, который работал у нас, вовсе им не являлся. Похож, тут не станем отрицать, а вот в остальном нас просто обманули, и семья, которую нам подсунули при проверке, оказалась не его, людей наняли, чтобы они сыграли любящих родственников. Если кто думает, что им это сошло с рук, то они ошибаются, глава этой семьи честно заработал свой срок отсидки за мошенничество. Вот только свои проблемы мы не решили. Тут ведь дело вовсе не в том, что конкуренты, используя наши идеи резко продвинуться вперед в своих разработках, хотя и это тоже, а в том, что в будущем нас элементарно обвинят в воровстве. Поэтому первое, что мы сделали, это заключили договор с международной юридической фирмой и зафиксировали все программные наработки на данный момент. Ну а второе, пришлось привлекать значительные силы к поиску этого непонятно откуда взявшегося человека, вдруг он окажется агентом парагвайской разведки, и мы зря переживаем.