Затем швырнул его в огонь и рассмеялся – немного наигранно, как показалось Милдрет.

– Грегори, – сказала та задумчиво, – ты же к ней не пойдёшь?

– Конечно, нет, – Грегори улыбнулся, подошёл к сидевшей за столом Милдрет вплотную и поцеловал в висок. – У меня есть более важные дела.

– Например? – Милдрет приподняла бровь и чуть повернула к нему лицо.

– Например… – протянул Грегори, и рука его скользнула к животу Милдрет, силясь нащупать брешь в складках одежды. – Впрочем, – он вдруг стал серьёзным, – у нас и правда есть дела.

Он замолк, подбирая слова и решаясь наконец произнести вслух то, о чём думал уже давно.

– Милдрет, нам нужен яд.

– Что? – Милдрет поперхнулась вином, которое едва поднесла к губам.

Грегори обошёл стол кругом и, присев на корточки по другую сторону, внимательно посмотрел ей в глаза.

– Понимаю, тебе трудно это принять. Но Генрих не… не отправится на покой сам. И если бы мы решились на это с самого начала, то многого могли бы избежать.

Милдрет опустила глаза, вглядываясь в кубок с вином. Кубок, который, как почти что всё, что было в этой комнате, они привезли из замка Лиддел. Кубок, который был одним из многих свидетельств того, что она предала свой народ.

– А ты уверен, что твой дядя Джон не будет претендовать на власть в замке? – спросила она.

Грегори на секунду поджал губы.

– Не уверен, – признал он. – Но я никогда не смогу ему доверять. Его сыновья, скорее всего, выступят на моей стороне. И я думаю, что мог бы обещать им замок в Шотландии. Им или их отцу. Тогда им нечего будет со мной делить.

Милдрет медленно кивнула.

– А ты не думал уехать туда сам? – осторожно спросила она.

Грегори покачал головой.

– Никогда. Это мой дом. И он будет принадлежать мне.

Милдрет вздохнула и подняла на него глаза.

– Хорошо, что требуется от меня?