– Спасибо, Андрей, – с теплотой поблагодарил Вурц.

На этом разговор был окончен, но Вурц оставался в своём подавленном состоянии до самого конца. К сожалению его образ в памяти Андрея сменился именно на такой – растерянный и смущённый, хотя на самом деле это был весёлый человек с отличным чувством юмора. Если бы Андрей мог заранее знать, что та драка в Иваново может сломать, поколебать уверенность в себе этого жизнерадостного мужчины, он ни за что бы не взял его на то задание.

Прогнав воспоминания, Андрей осмотрелся ещё раз. Прямо перед ним сидели Игорь, Сева и Руми. Первые кемарили, а Руми, слегка нахмурившись, смотрела перед собой пустым взглядом, явно о чем-то задумавшись. Раньше она казалась отрешенной, безразличной ко всему, но в последнее время чаще выглядела задумчивой.

– Скоро будем на месте! – сложив руки рупором, крикнул Андрей, обращаясь ко всем, кто не спал. – Будите их!

Отряд задвигался на лавках и начал понемногу готовиться к разгрузке.

Вертолёт приземлился в небольшом поселении северо-восточнее Волновахи. Это был маленький городок, густо засаженный деревьями. Многоэтажных зданий тут было всего три, остальными строениями были по большей части потрёпанные одноэтажные домики и сараи. Огороженная грубыми бетонными плитами база гильдии вписывалась в общий вид в типичном для торговцев стиле – жирная клякса посреди картины.

База была обустроена вокруг железнодорожной станции на три колеи, на которых стояли два эшелона. Вокруг кипела работа – в вагоны грузили снаряды, технику и солдат, всюду суетились гильдейские интенданты, везде было шумно. Оказавшись на земле, Андрей и его отряд поначалу растерялись, поглощенные этим Вавилоном, но затем на вертолётную площадку прибежал какой-то психованный офицер в чине старлея и принялся орать на пилотов, требуя немедленно забрать машины. Это подействовало, как пинок, и «анархисты», оперативно разгрузив своё снаряжение, отпустили вертолёты.

Вылазка в Волгоград показала Андрею, насколько беззащитным он чувствует себя, когда оказывается вдали от территорий своей группировки. Вот и сейчас, наблюдая за взлетающими машинами, он чувствовал горечь и волнение из-за того, что единственная ниточка, связывающая его с домом, неумолимо разрывается. Пока вертолёты были на земле, у Андрея не пропадало ощущение, что он в любой момент может погрузиться обратно и улететь домой, а когда они растворились в низких облаках, у парня возникло неприятное ощущение незащищенности, отрезанности.

Но ему некогда было поддаваться слабостям. Благополучие его бойцов по-прежнему зависело в первую очередь от него самого.