Дорога становилась всё хуже и хуже. Растительности на ней становилось всё больше, машина всё чаще ломала перед собой кусты и хрупкие маленькие деревца, расчищая себе путь. И все понимали – с такими темпами их скоро настигнут.

Довольно быстро у Андрея возникла идея по поводу того, что можно предпринять, но он до последнего не решался на её реализацию. Однако, видя, как падает темп их продвижения, он понял, что тянуть дальше ещё рискованнее.

– Сева, Лёша, – приказал Андрей, заглянув через окошко в десантное отделение. – Берите по гранатомёту. Мы попытаемся незаметно высадить вас, пока ещё есть такая возможность.

– Нахрен! – гавкнул сверху Толя. – Сева и с пяти метров в танк не попадёт. Я пойду.

– Не спорь. Ты ранен.

– Вертел я эту рану! Я справлюсь! – не отступал Черенко. – Доверьтесь мне.

Излишняя эмоциональность Черенко волновала Андрея, но были в ней и положительные стороны – несмотря на горячность, он умел конвертировать свою ярость в убийственно эффективные действия. Кроме того сейчас Андрею меньше всего хотелось спорить. Он был неприятно удивлён, что Толя вообще ввязался в эту перепалку с ним, но с этим он разберётся потом.

– Вот же упёрся… Ладно. Итак, задача – замаскироваться и с помощью гранатомётов уничтожить столько машин преследователей, сколько получится. Затем отступайте. Мы поедем вперёд и попробуем пробиться через лес к этой деревне, – Андрей поднёс карту к окошку и показал пальцем место. – Там укроемся, окопаемся и будем вас ждать. Поближе к северной околице. Если погоня продолжится – попытаемся уйти дальше на юг, и тогда придётся вам рассчитывать только на себя. В этом случае встречаемся в Лозовой.

Андрей ещё раз показал Лёше и Толе места встречи на карте, убеждаясь, что они не заблудятся. Расстояние составляло всего несколько километров, поэтому бойцы не должны были потеряться. Толя, облизывая пересохшие губы, кивнул, принял от Севы первый гранатомёт и передал его Лёше. Он отдавал себе отчёт на какой риск идёт, но как раз за эту готовность ко всему, за отчаянную отвагу в критические моменты Андрей и ценил его. Романов был уверен в своём бойце, а это – главное для любого командира. Про Корнеева и говорить не стоило.

По команде Воробьёв остановил машину возле густых, ещё лишённых листьев зарослей. Андрей свесился из открытого окна и даже сквозь гул их собственной машины отчётливо услышал мощный рёв моторов неподалёку – враги были совсем близко.

– Скорее! – из-за волнения у него пересохло в горле, и голос стал сиплым.

Бойцы уже выбрались из машины и, треща ветвями, быстро двинулись вглубь леса, выбирая позиции. Воробьёв нажал на педаль, и машина, ревя и буксуя, двинулась с места.