— Так значит, всё чисто? — уточняю я. — На нас никаких выходов нет, и цеховик вне подозрений?

— Получается так, — кивает наставник, — конечно, всякое может быть, всего предвидеть нельзя, но должно всё нормально пройти.

Откидываюсь на сиденье и устало закрываю глаза. Мысленно подвожу итог поездки. За четыре дня мы проделали огромную работу. Покатались с Зориным по области. Сначала сами, а потом со Звягинцевым. Сделали сотни фотографий, разоблачающих «великие свершения» Горбачева. Звягинцев вывел нас на трех председателей колхозов, плюющихся при одном упоминании Меченого. Они сперва общались с Зориным неохотно, но Петр Васильевич убедил их разговаривать откровенно. А корочка, показанная «капитаном», добавила председателям мотивации, после обещания, что никаких репрессий не будет. Правда, все трое отказались излагать показания на бумаге, но «волшебные часы», на руке наставника, исправно вели запись разговоров. А я ждал сэнсея и чиновника в машине, чтобы не смущать консервативных колхозников своим юным видом.

А потом вечером на квартире Звягинцева, мы с Зориным несколько часов фотографировали документы крайкома, разоблачающие «великого рационализатора и реформатора». Звягинцеву пришлось выносить эту кучу бумаг в несколько приемов. А затем срочно возвращать обратно, пока толкающее речи к годовщине Октябрьской революции начальство, не хватилось их.

И разведчику с Мальцевым тоже пришлось поработать. На Горбачева были очень многие обижены. Показания дал уволенный начальник лаборатории ликеро-водочного завода, изготавливавший по приказу директору бесплатные «эксклюзивные» напитки на свадьбу дочери Меченого. Он рассказал много интересных подробностей о теневых схемах, взятках и денежных потоках к первому секретарю крайкома. Его слова отлично дополнил, находящийся под следствием, председатель одного из колхозов Благодарненского района Ставропольского края Леонид Ефимович Цинкер. Пятнистый заставлял его оплачивать банкеты для партийной элиты, а когда председателя обвинили в растрате средств колхоза, прикинулся ветошью. Меченый даже отказался принять человека, который по его приказу тратил средства предприятия. Много людей, униженных и походя растоптанных, этим моральным уродом, с радостью свидетельствовали против него. За четыре дня мы собрали огромное количество материалов, способных навсегда уничтожить партийную карьеру Горбачева. Последним гвоздем в крышку гроба Иуды стали сохраненные милиционером копии материалов, собранные лучшими московскими оперативниками, входящими в комиссию МВД. Суслов думал, что похоронил компромат на Горбачева, отобрав его у Викторова и потом позвонив Щелокову. Но старый аппаратчик не учел таких людей как Проценко и крупно просчитался. Теперь в багажнике «Нивы» под двумя мешками картошки и различным хламом лежит сумка с убойным компроматом на Пятноголового, способным привести его на скамью подсудимых.