«Пиздит, как дышит.»

— Нравишься... — промямлил я. — Ох... так... пошли в мою комнату. Только сперва надо выпить... расслабиться...

«Не верю... Мастер, прочь со сцены!»

— Пошли, — тут же расцвела улыбкой Нина.

***

Первые подозрения у нее появились, когда промолчали социальные сети магократов. Может быть Суворовы и не самая влиятельный Род в Империи, но пропустить смерть внука известнейшего «гранда»? О нет, все бы смаковали, «выражали сочувствие и переживания», и вновь бы смаковали.

Пришлось задействовать пару связей, чтобы выяснить подробности. Это оказалось вторым звоночком. Подробностей не было, за дело взялась ИСБ, и все связанные с этим делом спешно исчезали, залегая на дно.

Нина Лунина начала все больше переживать за судьбу приемного отца. Настолько, что позвонила Антону, прекрасно понимая, что с нее потребуют взамен.

— Привет, — махнул он ей рукой, когда она вошла в гостиничный номер.

— Мог бы хотя встать, — заметила она, раздеваясь, и поморщилась, заметив смартфон в руках молодого парня. — Так и не избавился от этой мерзкой привычки?

— Будто тебя это когда-то смущало. Меньше разговоров, больше дела.

И она послушно опустилась на колени. Минет, потом он пристал к ней в ванной, пока она принимала душ, и они продолжили в кровати.

— Федор мертв, — между делом сообщил Антон, наведя на ее лицо крупный план. — Убит ударом в спину.

— Сука... ах!

— Золотой кадр. Зато как сжалась... — усмехнулся он, продолжая ее трахать. — Кайф! Просто признай, что тебе это нравится, извращенка!

Неразговорчивый нелюдимый бретер был для нее всем. Он нашел ее в английских трущобах, привез в Россию, вырастил и воспитал. И продолжал относиться к ней, как к дочери, несмотря на то, что она соблазнила его в попытке хоть как-то отплатить за всё, что он для нее сделал.

Она любила его и только его. И пусть профессиональный убийца еще в детстве приучил ее к мысли, что может в любой момент умереть... она не оставит виновников его смерти в покое.

— Я хочу войти в дело с Делициным, — решила она, вытирая с себя остатки семени.

— Лунин был против, — покачал головой Антон. — Совет прислушается к его последней воле.