Уйти далеко, неизвестно куда, ради чего? Тут одного смутного желания маловато будет. Тут нужен стимул посерьёзней. Некий знак! Вот таким знаком и стали бусы из полированного кварца, резной гребешок тонкой работы, два дротика от мастера Хатака и горшок! Удивительные вещи! А делали их, ещё более удивительные, люди.

Вот так, из руки в руки, из племени в племя, преодолевая пространство, и в каком-то смысле, время они и дошли до племени Белой Волчицы.

Кстати, всегда так было. Вещи и слухи путешествовали гораздо дальше людей. Можете спросить любого историка. Особенно слухи. И как водится, слухи обрастают всяческими подробностями. Про нас тоже много плетут всякого. Слава богу, от увиденного моя Белёнок не разочаровалась, действительность оказалась ещё круче.

В общем, ушла Белая Волчица за призрачной надеждой, к удивительным людям племени Русов. Потянуло её вдруг непреодолимо. И она не стала сопротивляться своему порыву. И мать её благословила в этом нелёгком деле. Сама осталась. Если с трудом, но как-то ещё можно было договориться об уходе Белой Волчицы, то сразу обеих не отпустили бы никогда. Вопрос политико-экономический, так сказать. Да и не рвалась мать никуда идти. Дочь ещё сильно тогда удивилась, почему… Ведь можно выложить беспроигрышный козырь — Воля Сверкающего Духа! Но, мудрая мать только улыбнулась в ответ, и была эта улыбка человека знающего нечто такое… Особенно врезалась её единственная фраза, шедшая в разрез со всем, что знала раньше дочь о матери. Она тогда вдруг, задорно так подмигнула дочери, её лицо, на миг озарила таинственная улыбка и она сказала.

— Иди, и ни о чём не думай, не оглядывайся назад, а смотри только вперёд. И не переживай за меня. Мне, знаешь ли, и тут неплохо…

Странная фраза! Не правда ли?

Так и шла Белая Волчица по следу, оставленным вещами. От племени в племя, то с племенем каким в попутную сторону, то с охотничьей партией, то одна. Целая эпопея! Героическое деяние — без шуток. А я-то, сопли пузырями распустил поначалу. Ах, какой я старый, умудрённый древень по жизни. Много повидавший и потому не могущий претендовать на молоденькое прекрасное тело и мозги юной девочки. Дубина. Пора уже прекратить мерить тут всех мерками моего времени. Тут моя Волчица, уже далеко не девочка, как телом, так и мозгами, и ими в первую очередь. Там где прошла она, в одиночестве, может быть и прошел я, сейчашний, но никак я, тот, что только пришел в этот мир. Схарчили.

Добралась она до земель Осенней Охоты незадолго до нашего приезда. Осторожно расспрашивала о нас, разглядывала удивительные вещи, некоторые она смогла обменять на редкую шкуру чёрного кота, несколько, я так понял, морских раковин принесённых с собой, ну и, вот она проза жизни, на некие услуги… Последнее меня как бы не сильно порадовало, но я переборол в себе ревность и мужской шовинизм. Я сам себе напомнил, что тут, на такие дела, взгляд совершенно иной. Глупо обвинять человека, в каком либо действии, если это действие для него и для остальных окружающих обычно и естественно. Но, в любом случае, что-то такое моя Волчица у меня на лице уловила и тему развивать не стала.