– Воевать не воюют, но изнасиловать могут, – вздохнул Ширяев. – От Лудицкого-то никакого толку, а один Валера…

– Я ведь тебе предлагал – плыви с ними, – напомнил Кабанов. – И им было бы больше пользы, и нам спокойнее. А если изнасилуют хоть одну, я тот поганый остров дотла выжгу со всем его населением! Нет, честно, ребята. Не знаю, как вы, а я уже вполне созрел для пиратства. Столько успел насмотреться, что готов давить британцев везде где встречу.

– Я тоже, – согласился Сорокин. – Говорили: испанцы жестокие, а чем англичане лучше? Такие же изверги.

– Думаешь, в России сейчас иначе? – усмехнулся Флейшман. – Петр хоть и Великий, но головы рубить мастак.

– Лучше или хуже, но это наша родина. Что-то я не помню, чтобы русские моряки без малейшего повода нападали на иностранцев и убивали всех подряд. Не было такого в нашей истории, – возразил Кабанов.

– Разумеется. Перед иностранцами мы всегда преклоняемся, – вставил Флейшман и тут же добавил: – Впрочем, все это сейчас неважно. Я человек совершенно не воинственный и очень эгоистичный, но тоже думаю, что женщин мы найти обязаны. Это же наши женщины, и бросать их на произвол судьбы…

Он не договорил, подумав, что последняя фраза звучит несколько высокопарно, а высокопарности Флейшман не любил. Слишком уж много высокопарных слов он наслушался с трибун и экранов.

– Чтобы их найти, первым делом необходимо самим выбраться отсюда, – сказал командор. – Иначе им нас вовек не дождаться. Я говорил с Мишелем, он обещал помочь в поисках. Если, конечно, все будет в порядке. Не знаю, как вы, а я думаю, что на шевалье можно положиться.

– Нормальный мужик, – согласился Сорокин. – Есть в нем что-то от мушкетера, какими их описывал Дюма.

– А он и есть мушкетер. Точнее, капитан мушкетеров. Мушкетер – это солдат вооруженный мушкетом. Наподобие нашего автоматчика. Ладно, поговорили и хватит. Дел этой ночью у нас еще много. Покажем британцам, где раки зимуют.

Все беглецы были заранее разбиты на группы по пять человек с таким расчетом, чтобы в каждой хотя бы один неплохо говорил по-английски. Во главе этих маленьких отрядов встали Кабанов, Сорокин, Флейшман, д’Энтрэ и еще два француза. Пожелали друг другу удачи и пошли.

Как и планировалось, первой к намеченной бригантине подошла группа командора. Никакого освещения в городе не было, если не считать света из окон и тусклых фонарей у входов в таверны. Под прикрытием темноты добрались почти без приключений. Попадавшиеся на улицах компании пьяных моряков обходили, на шлюх не обращали внимания. Дважды крепко выпившие британцы осыпали их руганью, явно провоцируя на драку, но сейчас на карту было поставлено все, и нахалов не тронули, хотя в группу Кабанова входили Ширяев и двое французов, у которых очень чесались кулаки. Шедший с ними пятым и почти не знавший английского Петрович волей-неволей пропустил все мимо ушей и выглядел совершенно равнодушным.