— Ну, в рубашке ты Кузьма родился, — говорил ему Тропин, снимая путы, — кабы не Васька со своим звериным чутьем, быть тебе в крепости при чужом заводе.

А когда уже спокойно возвращались, поведал всем казак, как они с Василием Дежневым вели расследование гибели Кузьмы, и как проводили «следственный эксперимент». Сказ был интересным, да и Степан оказался рассказчиком не из последних, потому и слушалось все это с большим интересом, а в некоторых местах слушатели чесали затылки и удивлялись проницательности Василия.

— И что, он и в самом деле определил, что не утопленник то был? — Посмотрел дьяк с удивлением на Тропина.

— Ага, — отвечал тот, — и про Байкал рассказал, почему тот утопленников не отдает.

— Ишь ты, — хмыкнул на это дьяк, — а ведь действительно, ни одного утопленника с Байкала не помню. Да и Ангара не сразу свое отдает, редко когда найти кого удается.

— Вот, о том речь и веду, — продолжил казак, — а то, как он на раз определил, что кабатчик с бугаем брешут, вот откуда такое знать может? А уж как про ряженного купца прознал, то вообще не понять, хорошо Гандыба подтвердил, а то бы не поверили.

— Допустим поверили бы, — возразили Степану, — Васька зря языком трепать не станет, а что знает много того, чего никто не знает, так то всем известно, видимо Зосима многому тогда его научил.

— Да уж, старец кладезь ума был, упокой Господи его душу, — перекрестился дьяк, — видимо чувствовал, что недолго ему осталось, потому и торопился знания свои передать. Повезло Ваське.

— Те знания не каждому впрок пойдут, — высказал свое мнение один из казаков, — смотрите, как вертится парень. Нам-то что, свое отбыли и по домам, а он весь день и даже ночь вертится как заводной, согласится кто за те знания так жизнь поменять?

— Ну, их к лешему, — тут же перекрестился Степан, — мне наше служивое дело больше по сердцу.

Задумался мастер, услышав такие разговоры, и дал себе зарок, что всю премудрость, какая Ваське от старца досталась по делу железному перенять. Все перенять не получится, уж слишком много он всего знает, а вот что касается железных дел, то надо постараться.

Уже когда окончательно пришел в себя, пошел к Василию и попросил научить работать с железом.

— Погоди, Кузьма, — вскинулся парень, — ты же мастер, делаешь много того, что другим недоступно, а ко мне за знаниями пришел, как подмастерье какой.

— Те умения мне отец передал, и по своему недомыслию я подумал, что того много, а сейчас вижу мало. Если я не знаю как делать, то и сделать не могу, а ты даже если не знаешь, все равно придумаешь как сделать.