Из-за этой грёбаной малярии и людей местных на вывоз к нам надо тщательно отбирать, как и в Африке. Фактор примативности – само собой, обезьяны нам на хрен не нужны, но есть ещё такая болячка генетическая – серпоклеточная анемия. Ейный ген если в одинарной дозе, то бишь только от одного из родоков унаследован, то человек здоров по этой части, да ещё и малярия его не берёт – врождённый иммунитет. Но в двойной дозе, то бишь унаследованный от обоих родоков, он как раз эту болячку и гарантирует. И везде, где малярия широко распространена, частота встречаемости этой мутации повышенная, а Чёрная Африка и юг Индии – рекордсмены по этой пакости. Так что не только о родоках кандидата при отборе информация нужна, но и о дедах с бабками как минимум. В общем, парадоксальный случай – обычно при равных прочих мы предпочитаем тех, кого вообще не берут болезни, но тут лучше уж отбирать из тех, чьи родоки оба переболели малярией в лёгкой форме – какой-то частичный иммунитет от неё есть, но от гена той серпоклеточной анемии их порода избавлена и нашим при смешанных браках его не передаст. А малярию эту подцепить и на нормальном водоёме можно запросто, хоть и с меньшей вероятностью, чем на болоте. Судя по ряске в заводях, вода в лагуне практически пресная.

Три деревни местных дравидов расположены прямо возле её берега – ну, не на самом берегу, приглядываться надо, чтобы разглядеть хижины за пальмами и кустами, но и недалеко. А лодки прямо к пальмам ближайшим и привязаны, так что все на виду – как увидишь их, так и понятно, что хозяева живут где-то рядом. Но от нас никто и не ныкался – наоборот, выплывали навстречу и показывали фарватер. Видно, что и наслышаны о нас, и обсудить меж собой успели, и к благоприятному для нас решению пришли. Правильно, не так страшен атлант, как его тамилы Пандьи теперь малюют. Не быковать мы приплыли в эту лагуну, а нормально в ней обосновываться и нормально с ними контачить.

Млять, и остров тот же самый, и расстояние от Тамманавы не столь уж велико, и народ тот же практически, те же самые дравиды, с которыми через Чендана переговоры вести ловчее выходит, но нет этой синхальской власти и синхальских порядков, и совсем ведь другая жизнь! Культура здесь, конечно, не ахти, с индийской цивилизацией и рядом не валялась, даже на варварскую периферию тянет с трудом, но люди едва ли этим особо опечалены. Парима сходу заметила, что держатся естественнее и вольнее – не зашуганы этим индийским ранжиром. Небогато живут, но как-то спокойно и благополучно. Сильно обделены металлом, если по материальному достатку с индусами сравнить. В Тамманаве мы каменные топорики только у веддов тамошних видели, а здесь и у дравидов железные далеко не у всех. Рудных-то нормальных месторождений нет, а из болотной руды много ли того железа получишь в простой сыродутной печи? Ведь штукофен – это тоже продукт индийской цивилизации, сюда ещё не дошедшей, и металлургия здесь самая примитивная. Качество тоже соответствующее, но из чего им выбирать? Контрабандные железяки очень дороги, так что привозной индийский инструмент только у самых зажиточных и считается признаком богатства. Оружие же – только своё местное. Железный нож, как правило, на всю семью один, и с ним мужик охотится, а баба стряпает с бамбуковыми щепками. Даже копья с железными наконечниками не у всех, а о железных наконечниках для стрел никто и не мечтает, довольствуясь костяными или из твёрдого дерева. На наши железяки глядят с нескрываемой завистью – ага, уже напрашиваются радиограммы в Нетонис и Лакобригу.