Да, многочисленные каменные строения Берлина, за исключением тех, что находились в зоне сплошного поражения, перенесли ударную волну намного лучше, чем строения Хиросимы и Нагасаки в «иной истории». Многих спасли. Но… при взрывах в Берлине всё равно было 400 с лишним тысяч раненых, множество из которых, находившихся вплоть до расстояния в почти 7–8 километров от эпицентров — пострадали и от осколков стеклянных стёкол, выбитых из-за ударной волны трёх(!) воздушных атомных взрывов.

Только от такого, казалось бы вторичного «невзрачного» (на фоне мощнейшего излучения в момент взрыва и ударной волны) эффекта, было убито около двух тысяч человек, оказавшихся вблизи окон домов.

После атомных ударов по Берлину, из тел множества убитых, изломанных ударными волнами и умиравших граждан Германии текла кровь… Они сегодня платили своими мучительным смертями за не менее ужасные смерти советских граждан. Они платили за решения своего лидера, своего вождя — Адольфа Гитлера, которому так доверились в вере в свою «исключительность».

* * *

Менее заметным первоначальным поражающим фактором от трёх атомных ударов, помимо световой и ударной волн, было проникающее излучение, поразившее всех берлинцев, кто оставался на открытой местности в течении нескольких секунд в перекрывающихся радиусах 2–3 км от эпицентров.

И именно вдобавок к первоначальному ужасу, накрывшему столицу Германии от одномоментных катастрофических потерь, вида и числа погибших, спустя два дня на Берлин спустился не белым, но чёрным саваном второй, ещё более страшный фактор.

Острая лучевая болезнь, после фазы мнимого благополучия накатила на тех, кто попал под проникающую радиацию и считал себя спасшимся.

Стон, вой, океан боли и слёз, в разы более сильный, чем в столице СССР (если вообще такое можно сравнивать!) затопил главный немецкий город.

Практически никто не только не мог помочь, но и сил этих не было… Очень сильное облучение в момент взрыва, о последствиях и существовании которого в Германии пока практически никто и не подозревал, мгновенно обрушили остатки того немецкого «орднунга», выразившегося в том, что после первоначальной паники, выжившее и, частично поражённое лучевой болезнью население было приказами городских властей задействовано на ручной расчистке завалов и поиске раненых.

Эти попытки как-то справиться с последствиями, только усугубили их. Начавшие умирать — «ходячие призраки», буквально на глазах час-другой назад внешне вполне уцелевшие и выжившие в дьявольских огненных взрывах, ломали последние остатки готовности как-то сопротивляться и цепляться за жизнь.