А ещё через три недели все слушали сводки с центрального фронта, где развернулось грандиозное сражение на линии Ромны — Конотоп — Стародуб. Всё-таки я был прав… Прохоровки не было, она осталась у нас в тылу. Но зато была деревня Масловка, возле которой и развернулось самое, наверное, страшное сражение этой войны. Тысячи танков, миллионы солдат сейчас перемалывали друг друга в надежде вырвать победу. Но с каждым днём, с каждой сводкой становилось всё яснее — хана фрицам. Не сдюжили они. И их широко разрекламированные «Тигры», «Пантеры» да «Фердинанды» горели за милую душу сталкиваясь с новыми тридцатьчетвёрками с 85-миллиметровым орудием. А СУшки со своими 100-миллиметровым стали просто королевами поля боя, гоняя бронированных кошек. Правда, и у нас потери были огромными, но сейчас всем ясно, что уничтожить немчуру именно в этой битве — основная задача. И выполнить её надо, не считаясь ни с какими потерями. От такого они не очухаются уже никогда. Останется только гнать их обратно и добивать.

12 июля 1943 года был, наверное, самым поворотным днём в этой войне. В утренней сводке Левитан сначала сказал о переименовании фронтов в зависимости от новых целей, а потом перечислил перешедшие в общее наступление. Западный, Белорусский, 1, 2, 3 и 4-й Украинские фронты. Очередной раз опять срывались с насиженного места. Но вот то, что за последний год, с каждым своим перемещением становились всё ближе и ближе к Берлину, сильно радовало. Поэтому собирались легко и быстро. Во время сборов нас навестил Окунин. Он проводил-таки разведчиков и сапёров по своей тропе. И танки по ней прошли почти без проблем. Только три единицы техники было потеряно, но это больше из-за раздолбайства механиков. Зато укрепрайон был взят быстро и с минимальными потерями. Савелий Игнатьевич зашёл попрощаться. И не просто попрощаться, а продемонстрировать новенький орден Отечественной войны 2-й степени.

— Царские-то награды, за первую войну с германцами, у меня так и сгинули. Ещё в Гражданскую. Но уж этот-то со мной похоронят…

Старик, с заблестевшими глазами, протёр орден рукавом. Хором его начали уверять, что до смерти ему ещё далеко, тем более что он за детей по-прежнему в ответе. Мы уже знали, что командарм Игнатьев договорился с Окуниным, и тот будет жить с Петькой и Таней в Москве, ну, соответственно приглядывая за ними. Савелий Игнатьевич после недолгих колебаний согласился, так что теперь он у нас будет столичным жителем. Отметили и награду, и новый статус. Правда, старик себя контролировал и напиваться не стал, чем вызвал ещё большее уважение присутствующих. А на следующий день мы были уже в пути.