— Нет, что вы! Эмир Марракееш и его сын Азид Шериф были весьма порядочными людьми. Для них неприемлема сама мысль о любой форме разбоя.

— Тем не менее это не помешало им разграбить Францию, захватить Австралию и устроить резню в Танжере.

— Допустим, в Австралию я сам подтолкнул эмира, а про Францию и Танжер ничего не знаю.

— Это мы вам расскажем позже. Скажите, какой период жизни на Земле был для вас самым тяжелым?

Сергей задумался. О своем «местном» происхождении говорить не хотелось. Последуют новые вопросы, на которые практически невозможно ответить. Зачем им знать о совершенно ином развитии цивилизации. Он стал виновником другого пути, где нет места революционным потрясениям, массовым расстрелам и догматизму диктатуры пролетариата. Где озлобление людей на голод, дефицит элементарного мыла и тяжелый труд умело направлялось против интеллигенции. Простые житейские слова «интеллигент», «шляпа» и «очкарик» приняли оскорбительный контекст. Гегемония пролетариата переросла в хамскую вседозволенность и беспробудное пьянство.

Осознание переноса в XVIII век произошло примерно через месяц. Первое время он действовал исходя из текущих обстоятельств, без каких-либо планов и попыток к самостоятельным шагам. Впрочем, изначально ставил себя на один уровень с дворянами, что было совсем не сложно. Прожив всю сознательную жизнь в военной среде, он легко вписался в быт городского дворянства. Дозор Тамбовского полка обнаружил следы недавней стычки неведомых европейцев с татарами, что послужило подтверждением его слов о гибели попутчиков. Нечаянные деньги за «иноземные» сувениры переросли в желание заняться передовым сельским хозяйством, а поиски крестьян привели на тульский завод. Самым невероятным и в то же время самым важным стало признание родства с Алексеевыми. В дальнейшем титульная грамота от губернатора открыла дорогу в большую жизнь.

После был первый завод и первые честолюбивые попытки подтолкнуть Россию вперед. Делая первые шаги, он даже не подозревал о последствиях простейших технических инноваций.

— Самым тяжелым оказалось строительство первого парового котла.

— Разве? Мне казалось, что в тот период очень сложно было построить конвертор переработки чугуна в сталь.

— Это как раз не составило проблемы. Пришлось несколько повозиться с компрессором для продувки воздуха через жидкий чугун.

— Но сам конвертор достаточно сложная инженерная конструкция.

— Не путайте современный конвертор с технологическими приемами середины восемнадцатого века.

— В чем же может быть разница? Принцип один и тот же.