- Немец, думаю...

- Да? - Пашка еще раз взглянул на ствол и отвернулся уже с безразличным видом, - тогда пусть.

- Почему думаешь, что не наш? - спросила у меня Чернобурка.

Подошла Мэри, катая на ладони парочку крупных побуревших гильз; они попадались тут россыпями чуть ли не на каждом шагу. За ней подтянулись и остальные, только Зорька, напустившая на себя вид возвышенный и загадочный, так и осталась медитировать на восток, в обнимку с одинокой березой. Впрочем, ухо девушки было старательно направлено в мою сторону.

- Сектора обстрела развернуты на юг, - я взмахнул рукой, показывая, - а с той стороны наши наступали. Тут, скорее всего, эсэсовцы в обороне сидели - дивизия "Мертвая голова". Она Рамушевский коридор держала, ее тут в сорок втором почти в ноль всю и стерли. Но кровью, конечно, мы при этом умылись... Так что наших надо будет вон там, у подножия искать, в соснах.

Паштет оценивающе прищурился на опушку:

- Думаешь, там будет то же самое, что и на нашем участке?

Я вздохнул:

- Да как бы не хуже. Нам-то наш квадрат потому и дали, что там после войны саперы уже на два раза прошлись. Что-то при тех прочесываниях всяко должны были собрать. А как здесь... Не знаю. По людским потерям с обеих сторон Демянская операция вполне сопоставима с Курской битвой. Так что, сам понимаешь... - я замолчал и развел руками.

- Сколько работы... - негромко протянул Пашка.

- Не понимаю, - встряхнула головой Мэри, и ее рыжие пряди полыхнули на выглянувшем из-за облачка солнце. В голосе звучала самая настоящая боль: - Ну почему?! У нас все не так... Чтобы у нас так лежали... Столько лет...

Чернобурка строго глянула на меня и чуть заметно двинула бровью. Да, мы к таким вопросам готовились, и вот время пришло.

- Поверите, нет, Мэри, - повернулся я к русистке, - но у вас примерно так же: четверть погибших на той войне до сих пор не найдена. Просто наша четверть больше вашей раз в пятьдесят. Вот прямо тут, в лесах, что мы видим с этого холма, наших легло больше, чем ваших в Арденнах, Нормандии, Окинаве и Иводзиме вместе взятых. Собственно, - тут я позволил себе грустно усмехнуться, - в одной вот этой небольшой Новгородской области, через которую не пролегали направления главных ударов, наших погибло больше, чем американцев на всех фронтах второй мировой. Причем заметно больше. Представьте, да?

- В это... в это очень сложно поверить, - побледнела Мэри.

- Хотел бы я быть не прав, - покивал я. - Очень бы хотел...

Мэри медленно прошлась взглядом по лесам на горизонте, и вид у нее был такой, словно она впервые их увидела.