– Значит, она ему не безразлична?

– Откуда мне знать.

– Не увиливай. – Семен прекрасно знал, что когда его жена начинала говорить подобным тоном, то в самом скором времени она добьется своего, поэтому, тяжко вздохнув, он стал колоться как грецкий орех.

– Мне кажется, что да. Когда он ее видит, то либо глазами поедает, пока она не смотрит, то прячется как мальчишка. Однажды мы немного перебрали, и он, не скрывая сожаления, сказал, что слишком стар для нее. Вот и все, что я знаю.

– Тоже мне старик. Да у них разница-то всего двенадцать лет. Ну все, Антоша, попался. Жаль, Аня сейчас в положении, ну да ничего, я и сама не лыком шита. – Подруга и впрямь была в интересном положении: Звонаревы ждали нового пополнения.

– О чем это ты?

– На свадьбе узнаешь.

– На какой свадьбе?

В этот момент в гостиную вошла молодая служанка, ведя за руку карапуза полутора лет. Увидев родителей, маленький Миша вырвался из рук няни и бросился к ним. Обняв их за ноги, он заливисто засмеялся, выражая свою радость по поводу встречи. Семен взгромоздил его на колени рядом с Леной, ответил ему не менее радостным, но более громким, сотрясающим воздух смехом.

Глава 5 «Росич»

Глава 5

«Росич»

Антон бодрым шагом направлялся к деревянному пирсу, вдающемуся метров на сто в воды бухты, – в конце него имелась пристань, и вместе они образовывали большую букву «Т». Сейчас в бухте судов практически не было – все находились в море: путина. У второго причала, один к одному как этот, стояли четыре старые лоханки. Эти шхуны реквизированы у японских браконьеров – было просто удивительно, как они еще держались на плаву, столь плачевным было их состояние. Впрочем, то, для чего Антон выпросил их у стражников, им было вполне по силам. А предстояло им изображать из себя мишени.

Было еще одно судно – оно стояло ближе к выходу из бухты. Это, так сказать, плавбаза с рабочими, мастерами, инженерами на борту. Там же находились запасные части, запас топлива, пара-тройка станков, буде возникнет в них необходимость. По образу этой шхуны в Порт-Артуре сейчас готовился пароход-матка.

А вот в конце причала, на который взошел Песчанин, у поперечной перекладины стоял только один кораблик. Антон даже остановился, едва взойдя на настил, любуясь этим красавцем со стороны. Непривычные для этого времени хищные очертания, скошенный острый форштевень, высокий полубак и относительно высокие для такого класса борта – не строили сейчас так, позже – да, но не сейчас. Две слегка скошенные назад невысокие трубы, сужающиеся кверху, образуя в профиль неправильную трапецию. Узкая надстройка, вытянувшаяся назад от широкой, на всю ширину корабля ходовой рубки и мостика. Два орудия – одно на полубаке и второе на юте. Орудия – самые обычные «викерсы», но это если не присматриваться. При детальном изучении в глаза бросался необычный затвор – он чем-то походил на немецкие клиновые, но столь же и отличался, позволяя значительно увеличить скорострельность. Сейчас в Порт-Артуре уже было налажено производство этих затворов – не так чтобы конвейер, но клепали потихоньку. Калибр особого уважения не внушал – всего-то семьдесят пять миллиметров, но это с чем сравнивать: для этого класса вооружение очень даже ничего. Главное же оружие этого кораблика покоилось в высоком полубаке: внутри него располагались четыре торпедных аппарата – по два с бортов, один над другим, закрывающиеся одной большой овальной крышкой. Специально под эти аппараты в полубаке были сделаны впадины, что позволяло выстреливать торпеды прямо по курсу. Раньше они были замаскированы наваренными тонкими листами железа, которые придавали бортам совершенно обычную форму. Теперь в них необходимости не было, и их срезали. Мачты не видно – сейчас она завалена ввиду отсутствия необходимости. Эсминец словно стелился над водой.