На него бежит разъяренный убийца в полумаске, с искривленным в яростном крике ртом. Но Петр спокоен. Навел на нападающего пистоль. Нет и намека на дрожь. Нажал спуск. Яркая вспышка. Серое облако, вырвавшееся из ствола. Упавший на мостовую, крутнувшийся вокруг своей оси убийца. Чувство полного удовлетворения от содеянного. И небывалый азарт. Ну же! Подходи!

Вот приходит в движение еще один из нападающих, за ним следуют остальные двое. Кто там из гвардейцев ранен, а кого уже пора отпевать, не понять, но защищать государя больше некому. Трое против одного. Выстрел. Теперь двое. Уронить пистоль. Переложить оружие из левой руки в правую. Он конечно же учился стрелять с обеих рук, но все же правой куда как лучше управляется. А сейчас мазать никак нельзя. Если дойдет до клинков, то шансов никаких. Несмотря на темноту, Петр видел, насколько уверенны и отточенны движения убийц. Выстрел. Следом второй.

Вот теперь можно перевести дух. Время, проведенное на стрельбище, не прошло даром. Ну Акинфий Никитич, ну удружил. Не будь этих пистолей… Не расслабляться. Кто сказал, что все закончилось? Их могло быть и больше. Оружие! У Мальцова с собой всегда пара пистолей.

Несколько стремительных шагов. Сержант – крупный мужчина, но Петр перевернул его одним махом. Вот и пистоли. Так. Сначала один. Взвести курок. Тугой. Да и сам пистоль побольше будет. Непривычно.

– Sterben!!! Schwein!!![21]

– Сдохни, гад! – Едва взведя курок, Петр вскинул пистоль и нажал на спуск.

Нападающий тут же подломился и опрокинулся на мостовую. Спасибо Мальцову. Он предпочитал использовать пули точно по калибру. В ствол они входили столь же туго, как и в пистолях императора, зато и точность боя ненамного хуже.

– Государь!!!

Да сколько же вас! Изготовить к бою пистоль уже не успеть. Мужчина с развевающимися полами иноземного кафтана и шпагой наперевес несется во весь опор, словно и не ступает по мостовой, а стелется над нею. Впрочем, гулкие шаги слышны вполне отчетливо. Да плевать! Он уже совсем близко!

Рука сама собой скользнула к поясу залитого кровью сержанта и ухватила рукоять кинжала. Клинок мелькнул в темноте резким серебряным росчерком и без звука погрузился в тело нападающего. У того вырвался болезненный стон. Ого! А вот это вообще новость. Никогда не баловался таким. Ну теперь-то все?..

Покинув ассамблею Механошина, Петр нашел-таки укромный уголок и избавил желудок от спиртного. Настроения это не добавило, зато в голове начало проясняться. Покончив с этим, он отправился во дворец. Пока дойдет, как раз хмель полностью и выветрится.