— Все схвачено, бродяга, привезут в цинковом гробу, в лучшем виде.

— Умеешь ты успокоить, Андрюха.

— А то!

* * *

— Проходите, Владимир Васильевич, присаживайтесь. Я буду задавать вопросы, а вы отвечайте коротко и по существу. Если получится.

— Хорошо, Петр Николаевич.

— Вы в Бога верите?

— Да, я по своему мировоззрению объективный идеалист.

— В чем, по-вашему, смысл жизни?

— Моей или вообще?

— Оба варианта.

— Если коротко, то моя жизнь есть просто форма отдыха для моей души. Жизнь вообще, имеется в виду существование космоса — со всем, что в нем есть, — это форма самореализации, самовоплощения Абсолюта.

— Так, со вторым тезисом все понятно, а вот первый, пожалуйста, поподробней.

— Петр Николаевич, я предполагаю, что у вас, как и у многих других, очень непростая и нелегкая работа. И наверняка рано или поздно наступает момент, когда вы чувствуете: все, меня выжали, как лимон, я больше работать не могу. Что вы делаете в этом случае?

— Беру отпуск и уезжаю куда-то.

— Итак, вы уезжаете туда, где ничто не напоминает вам о вашей работе. И что вы там делаете?

— Ничего.

— Может показаться, что вы ничего не делаете — в смысле не выполняете полезной работы. Но если вы подумаете, то согласитесь со мной: вы собираете новые впечатления, вы собираете радостные эмоции. Постепенно их количество уменьшается, и вы отдохнувший возвращаетесь к своей работе. Так же и душа — когда ей становится невмоготу там, наверху, она, забывая обо всем, погружается в зародыш новой жизни, рождается в этом мире и живет, собирая новые впечатления и разнообразные эмоции, а потом, когда они исчерпываются, отдохнувшая, возвращается к своей работе.

— Весьма оригинальная теория. Вы знаете, я провожу такие собеседования многократно, каждый день, но такого взгляда на нашу жизнь еще не встречал. Тем не менее важный уточняющий вопрос: этот отпуск — событие повторяющееся или однократное?

— Безусловно, повторяющееся.