– Обед еще не приносили?
– Скоро принесут.
– А радио ты зачем выключил? Сейчас новости по «Маяку» будут передавать…
Я повернул ручку на приемнике:
«Хлеборобы Ставропольского края в этом году собрали небывалый урожай за последние двадцать лет… Тульский мясокомбинат запускает дополнительные цеха для обеспечения населения качественной тушенкой, вяленой и копченной свининой…» – весело и бодро сообщил диктор.
– Везде все хорошо, и куда только продукты пропадают из магазинов? – поинтересовался я.
– Это все происки врагов перестройки, – недовольно пробурчал сосед, он налил в стаканчик бальзама и поморщившись, выпил.
Я уже давно подозревал, что у Степана Ильича, ярого сторонника антиалкогольной компании, в бутылке находился вовсе не лечебный бальзам, по утрам в палате стоял терпкий запах перегара. Через пять минут сосед по палате снова отвернулся и захрапел.
После обеда, когда дежурная медсестра находилась в процедурной, я незаметно вытащил ключ от гардеробной на посту, взял оттуда свою куртку, брюки и ботинки, положил одежду в сумку и спрятал под кроватью. Затем ключи осторожно подбросил назад.
Вечером приехал отец с большим пакетом апельсинов.
– Пап, я уже хожу, только хромаю немного. Может, меня выпишут на домашнее лечение?
– Серега, доктор сказал до четверга полежать, значит лечись. Тебе что это вдруг так домой захотелось? А как же ты в армию пойдешь? Привыкай, сынок. Бывают иногда в жизни трудные моменты… – отец нахмурился, на его широкой переносице легла глубокая складка. – Может, тебе книгу интересную принести?
– Не нужно. У Степана Ильича журналы «Огонек» и газет целая кипа.
– А зачем ты маму просил, чтобы я тебе фонарик принес? – отец вытащил из кармана небольшой фонарик и протянул мне.
– Да здесь лампочки в коридоре часто перегорают, не хватало еще ночью споткнуться, когда в туалет пойду… – не моргая соврал я.
Отец достал из кармана бумажник:
– А деньги для чего?
– Мы с ребятами решили скинутся на резиновую лодку. Завтра Витя придет, я ему и отдам…
– Трешки хватит?
Я кивнул и отец положил на тумбочке три рубля.