За четыре последующих часа полк начал приводить себя в порядок, выпуская пары летчиков в воздух и давая им хотя бы немного почувствовать на проходах у земли поведение новых машин, проверить их склонность к самопроизвольному кренению – это и называлось «Обжатием на валёжку». К началу 1953 года даже «МиГ-15бис» уже фактически устарел: советские заводы прекращали его выпуск, переходя на серийное производство истребителей новых типов. Фронтовые, воюющие «МиГ-15бис» были хорошо доведены (особенно в их 32-й ИАД, где имелось много машин поздних серий), но на проведших больше года где-то далеко на западе истребителях сопровождения устарело уже слишком многое. На части «С15бис» – видимо, на тех, которые были выпущены в самом конце 1951-го – стояли уже новые радиоответчики, но на остальных их не было, а это опять означало риск. «МиГи» сопровождения были медленными и тяжелыми на разгоне, но только за счет этого могли долететь до намеченной цели и вернуться назад.

Слово «спецзадание» определяло все, и первый истребитель из полученных полком поднялся в воздух со сравнительно незначительным опозданием против намеченного. Осложнений в облетах не было, потому что на высоте 5–6 тысяч метров над Аньдуном непрерывно висело истребительное прикрытие из машин братских полков, количество которых варьировалось от 4 до 6. Все-таки эти критические часы здорово успокоили многих. Да, времени все равно не хватало, но после месяцев войны новичков в полку уже не оставалось, и как пилотировать «МиГ-15» знали все. Теперь полк мог защитить хотя бы сам себя.

– От нас потребовали нанести штурмовой удар хотя бы одной полной эскадрильей, – произнес командир полка, когда планы и схемы начали принимать какие-то черты необходимого порядка и логики. – Но насколько известно, самолеты из смешанной авиадивизии корейцев бьют по тем же позициям за десять минут до нас, и бьют как положено – бомбами. Если мы нанесем удар одним звеном, – что это может нам дать?

Чуть ли не синхронно все или пожали плечами, или поморщились.

– После авиаудара корейцев, как бы быстро они ни ушли назад, звенья из истребительного заслона американцев, несомненно, потянутся к этой точке со всех сторон. В результате мы можем попасть под их удар. Задача всех перебить и все сжечь нам не ставится – и слава богу. Перекладывая «ценные указания» всяких пехотных умников на человеческий язык, нам нужно продемонстрировать лисынмановцам и поддерживающим их американцам что-то вроде: «Смотрите! „МиГи“ наносят удар! Господи, да что же это творится, а?» По паре очередей из всего оружия даже одним звеном – это почти сотня двадцати трех– и тридцатисемимиллиметровых снарядов, рвущихся там и сям. А поскольку народ здесь к этому непривычный, то этого точно хватит, чтобы человек десять жидко обосралось, а все остальные закрыли головы руками и начали названивать своим авианаводчикам с известием о том, что вся ОВА третий час их утюжит. Так что четверка или восьмерка, или все двенадцать – никакой разницы нет. Два звена, поопытнее, оставить в верхнем эшелоне – прикрывать. Так?