Но именно в момент, когда они взбегали на очередной холмик и когда эта мысль сформировалась в голове капитан-лейтенанта Вдового впервые за все прошедшее с проклятого пляжа время, именно тогда их и накрыло.

Алексею показалось, будто время замедлилось до такой степени, что он сумел увидеть разлетающиеся осколки. На самом деле его сбило с ног, перевернуло, протащило по земле, и мелькающие пятна перед глазами не имели никакого реального происхождения: это была просто выведенная сознанием на сетчатку боль. Скользнувшая над головой четверка «Тандерджетов», сбросивших на них серию мелких осколочных бомб, даже не стала производить второй заход – настолько все было ясно и так. С высоты, на той скорости, на которой самолеты ходят над чужой территорией, невозможно разглядеть ни красные кресты на медицинских палатках, ни то, остался ли кто-то жив после атаки на пехоту, но в целом ее результативность оценивается обычно достаточно правильно.

Поднявшись на разъезжающиеся ноги и посмотрев вслед уходящим, вновь набирающим высоту самолетам, Алексей огляделся вокруг. «Все», понял он через секунду. Конец всему. Пленный американец, ради которого они столько всего вытерпели, лежал совсем рядом, едва не касаясь рукой щиколотки военсоветника. Инженер–старший лейтенант вытянулся поперек его ног: значит, пытался прикрыть. Ему разорвало живот, но он был еще жив и даже в сознании. Глядя в пространство прямо перед собой, он одновременно шарил руками вокруг, будто старался что-то найти. Несколькими метрами дальше какой-то из корейцев, плача, баюкал разбитое, вывернутое наизнанку через вспоротую брючину колено. Майор-самоходчик лежал чуть дальше, привалившись спиной к перерубленному на метровой высоте дереву, над ним склонился его младший брат, пытаясь перевязать в клочья иссеченные ноги парой индпакетов. Алексей толкнулся вперед – помочь, но его так сильно качнуло, что он был вынужден сесть.

– Леша…

Сначала он даже не понял, кто его зовет – такое впечатление производил вид тела американца. Выходит, все было зря… Замах на рубль, удар на копейку… Столько всего готовилось неделями; погибли десятки людей, а единственный, минимальный результат их бесполезной смерти теперь тоже – кончен…

– Леша…

Это оказался Петров. Дышать он еще мог, и голос был достаточно звучный, чтобы его услышал не только Алексей, но и подбежавший Леонид. Последний потратил секунду: посмотрел на убитых, на них, живых, коротко сказал про брата: «В ноги» – и тут же вернулся.

– Леша, послушай…

Алексей уже смотрел в сторону, стараясь отключиться от звучавшего. Вдалеке, метрах по крайней мере в четырехстах, показались бегущие фигуры. Надежда на то, что это свои, идущие наконец-то им на помощь, исчезла почти тут же, даже не успев быть осознанной до конца, потому что первые пули проныли высоко над головой – на такой дистанции при автоматической стрельбе здорово кидает вверх даже винтовочный ствол.