Делай, что должен, и будь, что будет. Он повторял эти слова, будто мантру, снова и снова. Но легче не становилось. Делай, что должен…

Капитан вполне четко представлял, что ему надо сделать. Сейчас – раствориться, исчезнуть, затаиться, чтобы не попасть под шальную пулю в первые недели неразберихи. А затем начать потихоньку сколачивать группу, потому как один в поле не воин, даже на войне, что ведется в городе из-за угла. Собрать людей, оружие и снарягу, поставить дело – и земля вспыхнет, и будет полыхать до тех пор, пока последний человек во вражеской форме не найдет здесь свою могилу… или не уберется прочь.

Делай, что должен…

Он с трудом оторвал взгляд от асфальта – и увидел, как на перекресток выезжает приземистая машина грязно-желтого цвета. Лобовое забрано сеткой, фары не горят… HMMWV M1025, в русском просторечии «хаммер», до боли знакомый по фотографиям из какого-нибудь Ирака, неторопливо катился по московской улице, и едва видимый за бронещитком пулеметчик уже развернул черный хоботок в его сторону.

Если он проедет мимо… просто проедет мимо…

Капитан так и не успел додумать эту мысль до конца. «Хаммер» повернул, и Балашов, глубоко вздохнув, вышел на середину не по-московски пустой дороги и поднял руки.

«Хаммер» ехал прямо на него, и ствол пулемета тоже был направлен ему в лицо. Стоит янки слегка прижать гашетку… или просто чуть прибавить скорости – и удар многотонной машины превратит некстати вылезшего русского в мешок переломанных костей. Это был самый вероятный исход подобной глупости – но Балашов об этом не думал.

– Стойте. У меня важные сведения для вашего начальства.

Происходи все это на улицах Багдада, исход был бы однозначен – идущий навстречу американскому броневику штатский с вероятностью 99 % был бы сочтен очередным шахидом, для которого «хаммер» и его экипаж являются желанным пропуском в рай. Но вокруг были московские многоэтажки, а сидящие в машине янки еще не научились рефлекторно воспринимать человека европейской внешности как угрозу. Наличие же впереди собственных агентов ими предполагалось…

– Срочно свяжите меня с вашим командиром. Вам нужно изменить маршрут.

– Что этот придурок орет? – спросил командир экипажа у пулеметчика.

– Требует, чтобы мы остановились, – отозвались сверху. – И связь с командованием.

– Шит…

– Мне тормозить, сарж?

– Да, – сквозь зубы процедил сержант.

– Пароль: три звезды! Скажите им—три звезды, – крикнул Балашов.

Разумеется, это было чистой воды бредом – но какой-то пароль для «своих» американцы обязаны были предусмотреть. И какой-нибудь сержант или капрал, максимум лейтенант – более крупная птица навряд ли окажется в передовой машине, которой при любой заварушке достается первая же очередь или граната – не может быть уверен, что знает все такие пароли.