– А как вы к мелкой вспашке относитесь? – вставляет свое слово Тихон Михайлович Руднев из Совхозцентра.

– Хорошее дело. Перспективное, – отвечает агроном.

– Вот видите, что практики-то говорят! – торжествующе поворачивается к нам Руднев.

– Мелкая вспашка влагу в почве помогает задержать, что для нас очень важно, – продолжает наш собеседник, к удовольствию Тихона Михайловича. – Но только подумали мы, прикинули, и решили пока ею не заниматься.

– Что же так? – Руднев на глазах скисает.

– Сами рассудите, – молодой специалист начинает перечислять, каждый раз, называя очередной пункт, встряхивая кистью руки. – Система мелкой вспашки требует очень высокой степени очистки посевного материала, целого комплекса мер по борьбе с сорняками, и правильно организованного севооборота, так? При нашей теперешней технической оснащенности, при недостатке качественных сортовых семян для посева, при том, что севообороты только-только начинаем налаживать, мы эту систему по всем правилам не осилим. Сортировать семена и бороться с сорняками на данном этапе мы можем только за счет массового применения малопродуктивного ручного труда. А где его взять? Вот когда все необходимое будет в наличии, я первый буду эту систему внедрять, – заканчивает он.

– А с урожаями у вас как? – это ведь ключевой вопрос, и не только для меня.

– Не очень, – посуровел лицом агроном. – В прошлом году девять центнеров пшеницы с гектара сняли, правда, в 1927 – уродилось одиннадцать. Сложные тут условия. Заморозки часто посевы бьют, а иной раз пшеница и вызреть не успевает, под снег уходит. Ячмень тут куда как лучше родится, но одним ячменем сыт не будешь. А вот сортов пшеницы, чтобы специально для наших мест, пока еще нет. Правда, Анна Николаевна с позапрошлого года у нас семеноводческой работой занимается на селекционной станции. Но новые-то сорта не в один год выводятся. Эх, – оживился он, – вот под Покровском хорошие земли есть! Там, при правильном подходе, и до тридцати центнеров можно взять, а в урожайный год, пожалуй, и больше.

– А тут не сможете? – мне стало интересно. Ведь по остальной Якутии пшеницы хорошо, если 4-5 центнеров с гектара берут, а то и 1,5-2 выходит. Фактически только семена оправдать.

– Ну-у, мы тоже сложа руки не сидим, – парировал он. – Травопольную систему Вильямса начинаем внедрять. А чтобы на первых порах не сократить запашку под хлеба, мы окрестные залежи и целину поднимаем, благо, трактора теперь есть, и с ними можно с такой задачей справиться. Вот мы часть залежи под культурные пастбища и отвели. Правда, из облисполкома на нас нажимать пытались. «Нечего траву сеять, – кричат, – надо все под хлебную запашку пускать! Нам самому товарищу Эйхе в Иркутск рапортовать об увеличении посева хлебов, а вы тут траву разводите!». И никакие доводы на них не действуют. Пришлось до крайкома дойти, ходоков в Иркутск к Сырцову посылали, так он телеграмму в Якутск тут же отбил, чтобы нас в покое оставили. Засеяли мы луговыми травами приличный клин. Заодно малость коровок прикупили и лошадок. Рассчитали, по методу Прянишникова, на какие почвы какие удобрения вносить, и сочетаем минеральную подкормку с внесением навоза и перегноя. Так что мы от всех систем что-нибудь полезное берем, – вернулся он к вопросу, который был задан ему самым первым.