– Да спи уже, спи! – тихо сказал я, а Валерка не стал сопротивляться и тут же рухнул на лапник. Подбросив к углям веточек, я вновь разжег почти погасший костер и задумался. Куда идти, кругом немцы, снег сковывает движение. До Москвы нам точно не дойти, далеко, и наступление сейчас идет фактически. Можем и под свои снаряды попасть. Надо вспоминать, как точно шли наши во время наступления под Москвой, да к ним и выходить. По идее, тут недалеко скоро тридцать третья армия пойдет, правда, тоже в окружение попадет, но может, мы успеем предупредить? А как? Прийти к командарму и сказать: «Я из плена, немцы вас окружают и все погибнут»? Смешно. Ефремов меня сам к стенке и поставит, а чуть позже все равно застрелится. Да, не выход ни фига…

Выспались мы все же нормально. Когда встал Валера, мы немного поели и вновь побрели по лесу. Было на удивление тихо, казалось, что и войны никакой нет. Идти по снегу тяжко, это не летом, топали себе и топали в удовольствие. Сейчас прошли-то, наверное, пару километров, как опять почувствовали усталость.

– Товарищ сержант… Андрей, а куда мы идем? – спросил Валера. И что я ему отвечу?

– Как выйдем из леса, станет ясно, – ответил я. Пусть гадает, я его не тащил, сам пошел за мной.

– Мы вроде на юг идем, там же немцы? – О, наблюдательный. Конечно, хоть и примерно, но я ориентировался. Удалось найти муравейник, специально искал, по нему и сориентировался. В принципе, я уже решил для себя, что пойду на юг, так как рассчитываю на то, что у фрицев сейчас бардак будет. Их сейчас наши бить начали, может, и проскочим куда-нибудь. Вообще, где-то под Рославлем наша группа работает. В школе ОМСБОН готовили не только диверсантов, но и инструкторов партизанских отрядов, а они тут, в этих лесах, точно быть должны. Может, удастся найти такую группу, а там и рация есть, да и просто можно в отряде остаться.

– Будем партизан искать, к ним прибьемся. Ты как?

– Как прикажете…

– Да вообще не собирался, – удивился я, – ты же сам за мной пошел, я тебя под дулом пистолета не тащил.

– Да с вами… с тобой как-то спокойнее. Ты из разведки ведь?

– Я разведчик-диверсант. Нас специально для войны в тылу противника готовят, но воевал и на передовой.

Так, рассказывая байки о летних месяцах своей войны, мы и шли. Двигаться удавалось буквально по паре часов, это так, навскидку. Потом сидели и отдыхали, костер больше не разводили. Несмотря на хреновую погоду, вряд ли немцы летают в такую, все же опасались выходить на открытые пространства и разводить костры. Я еще помню, как по осени брели по лесам. Помню, как идешь вроде себе по чаще, а вдруг раз, и поле перед тобой. Вышел и не заметил, как лес кончился. Так же и сейчас.