Пятнадцатого сентября Румыния объявила России войну.

Глава 48

Глава 48

Коррадо Тоцци хмуро смотрел на суетящихся вокруг аэроплана механиков.

Никто не мог назвать лейтенанта Тоцци нелюдимым или мрачным человеком. Наоборот, остроумный и болтливый офицер был признанной душой компании в пыльных и, надо признаться, изрядно надоевших итальянским военным окрестностях Себхи. И даже когда аэронавту случалось язвительно отвечать на глупые предложения штабистов, возражения звучали мягко, что позволяло избегать ненужных ссор среди служащих доблестной итальянской армии.

Но сейчас лейтенант был мрачен как туча — на его любимую «Волчицу» вместо привычных «Гранчипелли» механики вешали неудобную и явно плохо сбалансированную полуметровую колбу толстого стекла.

— Наблюдаете? Я тоже не могу заснуть, хотя, казалось бы, что от меня толку ночью на поле? — сидящий на ящиках пилот обернулся. Подошедший скорее напоминал бедуина, те тоже любят обматываться бесформенными тряпками вместо нормальной одежды. Но голос выдавал римского гостя — хорошо поставленный, с правильным построением фраз, твёрдый, даже несмотря на угадывающийся возраст.

— Синьор Чамичан? — Тоцци подавил мимолётное желание послать собеседника куда подальше. Во-первых, офицеру должно уважать возраст, во-вторых — негоже винить профессора в том, что именно «Волчицу» господин полковник счёл необходимым предоставить в пользование гостям из столицы. Да и в целом, ругаться с членом парламента, главой отдельной правительственной комиссии, было бы не лучшим решением для, без сомнения, блистательной грядущей карьеры лейтенанта Регио Аэронавтики.

— Джакомо Чамичян, к Вашим услугам, — профессор поёжился, он ещё не успел привыкнуть к тому, что ночи в пустыне бывают на удивление холодными.

— Да, синьор Чамичан, наблюдаю. Наблюдаю, как обычно рутинный вылет на моих глазах превращают в рулетку со смертью.

— Видите ли… — Чамичян запнулся и бросил вопросительный взгляд на офицера.

— Коррадо Тоцци.

— Синьор Тоцци, я наслышан, как ревностно относятся аэронавты к своим машинам. Но осмелюсь заметить, замена креплений никоим образом не повредит корпусу…

— Синьор, Вы когда-нибудь управляли аэропланом? — это прозвучало достаточно отстранённо, чтобы не показаться оскорбительным прерыванием собеседника.

— Нет, разумеется, — опешил профессор

— Я не беспокоюсь за корпус. Я даже не беспокоюсь, что эта ваша алхимия взорвётся подо мной во время полёта, поверьте. Меня волнует лишь то, что я понятия не имею, как будет смещаться баланс моей машины во время взлёта и в полёте.