– Хитё-ор, – уважительно протянул майор. – Значит, предлагаешь данным разведки не верить, а верить тебе?

– Почему – верить? Не надо верить, проверьте.

– А как ты тогда объяснишь обвинения товарища Богданова? Какой фашист его ввёл в заблуждение? Может, он тоже на них работает? Специально тебя обвиняет, чтобы лишить войска замечательного такого снайпера? Может, мы тут тоже на фашистов работаем, а? Ты говори, говори, не стесняйся.

– Богданов не смог даже после моих объяснений увидеть в стереотрубу край ящика со снарядами на немецких позициях. И обиделся. Это послужило причиной его ошибки на мой счёт. Он просто стал очень пристрастно ко мне относиться. И всё истолковывать против меня. А вы тоже ошибаетесь, потому что нацелены искать всё подозрительное, вот ему и верите. А комполка Глебову и всем свидетелям, показания которых даже не стали собирать, не верите. А можно легко проверить.

– То, что ты такой меткий, – сказал майор, – ещё не докажет, что ты не заговорщик и не немецкий шпион. Это только делает тебя более опасным заговорщиком и шпионом. И то, что ты такой хитрый, тоже.

– Ну, – возразил Сергей, – это, по крайней мере, сняло бы все версии о том, что я с немцами как-то договаривался о времени и они взрывали собственные танки и самолёты в тот момент, как я в них стрелял. Больно сложные версии. У меня и часов-то нет, между прочим. И не слишком ли велика цена для немцев, чтобы убедить вас в том, что я – хороший снайпер? Столько танков и самолётов?

– Не слишком, – буркнул майор. – Если цель – товарищ Сталин…

– Да, но если мою меткость так легко проверить, зачем для этого взрывать танки и самолёты?

– Не знаю! – взорвался майор. – И это меня больше всего нервирует. Тут какой-то грандиозный заговор, какой не с моими силами вскрывать. Но содействовать тебе и устраивать всякие испытания я не хочу! Я ещё не всё тебе сказал про показания. Немного оставил про запас. После того, как я не сумел тебя допросить в медчасти, а доктор показал, что ты сбежал оттуда, не отпросившись у него, якобы по случаю срочной надобности на фронте, майор Глебов всячески тормозил моё расследование, опять же, в связи с твоей повышенной востребованностью в полку. Якобы. Я даже думаю, что он в этом заговоре не последний человек. В связи с этим, возможно, следует переоценить и цели заговора. Может, ты и не целился в товарища Сталина, а всего лишь обеспечивал майору Глебову славу открывателя твоего таланта и, так сказать, владельца убойного оружия в твоём лице, которое он может одалживать по-дружески всем знакомым командирам. Возможно, за какие-то взаимные услуги. Или безвозмездно, с целью приобрести влияние на них и организации враждебной подпольной военной организации. Каких мы много разоблачили перед войной. Если ты дашь показания, которые позволят мне обосновать такую версию, могу тебе обещать вывести тебя из-под удара. Как искренне сотрудничающего со следствием.