На улице появляются два непримечательных фургона, запряжённые каждый парой лошадей. Они, также как и перед этим человек в сером сюртуке, неспешно тащатся по улице.

Савелий глянул на «Студента». Тот уже занял своё место возле тщательно запертой двери. Заметив переглядывание, тот молча кивает и показывает большой палец: всё нормально!

Прямо перед этим был неприятный момент. Когда они только начали сооружать место для стрельбы, постучала горничная. Так что «Студенту» пришлось отрываться от дела и через запертую дверь переругиваться с тёткой. Впрочем это много времени не заняло. Тётка извинилась и отбыла. «Студент» был убедителен: изобразил что его только что разбудили и весь диалог прозвучал заспанным голосом и в резких тонах.

Ну прям как батя после пьянки! Тот тоже если его рано разбудить такое про окружающих «расскажет», что мало не покажется! Жаль только, что Савелий не понимал немецкого. И все изыски, что вывалил на служанку «Студент», пропали втуне.

Однако живёт же здесь эта немчура! «Орднунг» чувствуется везде. Это не в нашей Рассее-матушке! Тут все чуть ли не строем ходят. И даже вот эта «Матрёна» припёрлась как по часам. Ровно в то самое время, что вчера и позавчера.

Савелий прильнул к оптическому прицелу и посмотрел через него вдоль улицы.

Полицай, стоявший далеко у перекрёстка удостоил медленно тащащиеся по улице фургоны только одного взгляда и теперь вообще стоял к ним задом. Да и случайных прохожих в это время было — еле-еле. Пальцев одной руки хватит пересчитать. Это хорошо.

Савелий дальше пробежался взглядом по окнам и чердакам окружающих зданий. Также как учили. И там тоже ничего подозрительного видно не было. Даже окна плотно закрыты.

Меж тем, два фургона таки дотащились до того места, где предстояла высадка. Синхронно к нужной двери подошли двое и постучали. Дверь открылась почти сразу.

Что было дальше с открывшим видно не было. Но двое, стоявших у двери тут же исчезли с улицы. Только через мгновение один из них высунулся в открытую дверь и махнул рукой. Немедленно, из фургонов посыпались бойцы. Все в матерчатых масках, плотно закрывавших лица, но оставляющих только отверстия для глаз и рта. Издали если смотреть, то не различишь этого. Маски были телесного цвета. Так что если какой обыватель случайно бы увидел их — а фургоны стояли так, чтобы видно было как можно меньшему количеству людей вдоль улицы — то подумал, что это опять студенты что-то чудят.

Несколько секунд и вся орава втянулась внутрь здания. Оставив снаружи всё того же господина в сером сюртуке, как бы невзначай, для отдыха от жары прислонившегося к газовому фонарю, и как хорошо знал Савелий, пару бойцов в самих фургонах.