Тем не менее, заметил, что скорость, с которой сокращался отрезок, соединяющий пульсирующий кружок и треугольник, обозначающий пепелац, заметно, на глазах, падала.

Когда отрезочек стал совсем короткий, Натин что-то переключила на своём пульте и на панно вдруг сменилась картинка. Теперь на ней был какой-то дом с изгородью видимый сверху. Мигающий кружок лежал прямо на доме.

Пилот внимательно осмотрела изображение, и ткнула пальцем куда-то в дальний угол огороженного пространства. Когда она убрала палец, там пульсировал зелёный крестик.

— Всё. Садимся. — флегматично бросила Натин и расслабилась в своём кресле.

Картинка на панно, тем временем менялась. Изображение слегка застыло и снова стало наплывать на зрителя. Теперь зелёный крестик, лежащий поближе к ограде, находился посередине панно.

Пепелац вздрогнул. Изображение застыло.

Одно касание пальчика и панно погасло. Также стали один за другим гаснуть и приборы на пульте.

— Прибыли! — с удовлетворением сказала Натин и отстегнула привязные ремни. — Можно отстёгиваться и выходить.

На Бокия, на несколько мгновений, напал ступор. Он ожидал под конец чего-то подобного тому, что было при взлёте.

— А-а… как же все эти фортели… Почему там было, а здесь нет? — не удержался он от вопроса.

— А здесь незачем! — ответила Натин. — Тут на десяток миль вокруг — ни души.

С этими словами дверь наружу откатилась и в лицо ударил сырой, жаркий ветер пахнущий степными травами и скотным двором. Бокий сзади услышал рык и обернувшись наткнулся на взгляд исподлобья. Паоле явно невтерпёж было выйти. Бокий поспешно, отстегнулся и на негнущихся ногах вывалился наружу освобождая ей проход. Сзади, со стонами копошились его люди.

Мимо вихрем промчалась Паола и повисла на шее встречающего с фонарём. Воздух тут же наполнился итальянской тарабарщиной и весёлыми комментариями Натин, но на русском.

— Ты ему только шею не отломай на радостях!

Паола смутилась. Но от встречающего таки отлипла. И только теперь Бокию стало видно, что это Александр Богданов. Последнее его ещё больше сбило с толку. Ведь как он слышал, Богданов со своими должен был быть в Трансваале…

— Да! И сумку свою забери! — добавила Натин. — А то нашим пассажирам через неё лезть неудобно.

Паола метнулась к пепелацу. Через десяток секунд раздался гром железяк и итальянские ругательства. Это Паола, отстегнув от креплений свою сумку, резко потянула её наружу стуча ей обо все углы. В том числе о тела ещё не успевших вылезти из грузового отделения пассажиров.

— Таштотамутебя?!!! — раздалась возмущённая скороговорка одного из неудачливых, кому пришлось чем-то острым по филейным частям и в ответ рык Паолы. Снова на итальянском.