— Да уж! Такого упыря поймали! Хе! А, если не секрет — зачем вы сказали бойцам не говорить кого ловим?
Румата оскалился.
— Да, было опасение у некоторых, что если бойцы узнают, кто им в руки попал, то до суда он не доживёт — вы его по дороге где-нибудь прикопаете. Или доставите в таком виде, что его долго придётся приводить в приличный вид.
Котовский усмехнулся. Раскрыл, было, рот, чтобы возразить, но тут же получил подтверждение по опасениям. Со стороны самолётика послышались возмущённые английские речи. Лорд что-то требовал. Но эти речи были прерваны самым элементарным образом — ему просто дали в зубы.
— Но-но! Полегче там! — тут же вскинулся Румата. — Не портье мне его товарный вид! Мне его ещё бурам сдавать!
— Товарный вид?! Это как?!!
— Ну… чтобы не слишком помятый и побитый.
— А так мы его всего-то слегка… Можем ещё!
— Не надо! Пакуйте!
— А я бы добавила! — послышался злобный голосок Натин. — И за замученных детей, и вообще за… подлость.
— Он чего-то там в твой адрес вякнул? — спросил на санскрите Румата.
— Ты правильно понял. — подтвердила его догадки прогрессорша на том же языке. — Я за подобное в Лондоне таких же «джентльменов» в грязи валяла.
— Ничего. Он уже допрыгался. Буры его в грязи валять не намерены. Но осиновый кол, персонально для него, уже заготовили.
Натин бросила оценивающий взгляд на притихшего генерала и поёжилась.
— Что-то не так? — спросил Котовский, когда полковник снова обернулся к нему.
— Да так… У принцессы Натин особые счёты к таким вот… хмырям. Она в своё время целый замок в Италии вырезала. Местных баб из сексуального рабства освобождала.
— Ух-ты! — чуть не подпрыгнул Котовский. — Вот это да! Чего я не знал… Ну тогда действительно… для таких ж-жентльменов осиновый кол в зад — самое то.
— Ты понял, что мы говорили? — слегка удивился Румата, но потом спохватился. — Ах да! Транслятор! Я же тебе давал транслятор, а там этот язык тоже есть.
— Это наш язык. — добавил он на невысказанный Котовским вопрос.
— Тащполковник! Не поместится! — услышали они от самолётика доклад сержанта.