Оттого (одна из причин) Сталин и не спешил до сего дня окончательно решить китайский вопрос. Так как помнил, что такое китайское мышление, «мы центр мира». Ну и побудьте пока подвешенно-разделенными, а время на нас работает: Маньчжурия интегрируется в СССР, в Синцзян-Уйгурии мы все прочнее. Однако же все имеет границы – и вьетнамская война, в этой истории начавшаяся на десять лет раньше, была фактором решающим: единый Китай все ж противник гипотетический, в будущем, ну а США это враг сейчас.

Пятая папка – наш герой. В прямом смысле – первый и пока единственный китаец с нашей Золотой Звездой. Ли Юншен, из крестьян, год рождения 1924. С 1949 – в 10й Новой Армии НОАК, в учебном батальоне – знающему человеку это многое скажет. Десятая Армия формировалась в Маньчжурии – и в состав НОАК входила лишь номинально, реально же подчиняясь советскому военному командованию. В ней практически не было ветеранов «Великого похода» и прочих китайских побед – зато офицеры и политработники в большинстве наши (особенно в первые годы), вели с личным составом интенсивную работу в духе «вместе с СССР и за победу коммунизма». И простых новобранцев брали в оборот в полковых учебках – а учебный батальон армии замышлялся как первичная кузница будущих командных кадров, или же китайской версии «товарищей куницыных», там инструкторами были не только наши, но и германские «камрады» (вроде штаб-фельдфебеля Вольфа, уже знаменитого на всю армию Народного Китая – его именем, сержанты нерадивых бойцов пугают). И надо полагать, товарищ Ли Юншен с самого начала себя хорошо показал – раз попал в этот батальон, и всего за год стал помкомвзвода (по нашему, младший сержант – для китайца и после года службы, очень высокий чин!). В одной из «русских» рот, что тоже показатель – к немцам загоняли тех, в ком видели будущих строевиков, ну а к нашим, уже на «спецназовскую» перспективу. Наверное, там товарищ Юншен и русский язык выучил – как в документе написано, «владеет свободно, включая военную терминологию». Что очень ему помогло, когда в Академию Фрунзе поступал. Равно как и – учебный батальон не средняя школа, но азы математики (баллистика!), геометрии (чтение карты), химии и физики, будущий разведчик-диверсант знать обязан.

Год пятидесятый, рейд на Синьчжун. Докладов про это написано много – для нашего же героя существенно, что просто повезло ему, из младших сержантов прыгнуть в капитаны, пусть и «декоративные». Или не одно везение – если на роль «командира китайского рейдового отряда, взявшего базу ВВС США» надо было выбрать самого смышленного из двух сотен таких же как он? Да и дальше в том деле он проявил себя в целом неплохо, труса не праздновал и особой глупости не показал – так что решено было из липового капитана делать настоящего. По возвращению, сначала шестимесячные курсы комсостава в городе Гирин (у нас младших лейтенантов военного времени три месяца учили до того как на фронт), затем трехмесячная командирская стажировка в частях той же Десятой Армии – записано, «исполнял обязанности командира роты, оценка хорошо». С осени 1951, учеба в Академии имени Фрунзе – Сталин усмехнулся, вспомнив свои слова, «если подготовлен, то принять, а если нет, то подготовить и принять». Так что у Ли Юншена не было шансов не поступить – если не в тот год, то на следующий. Товарищ оказался очень старательным, уложился в кратчайший срок – хотя тут записано, большую помощь ему оказал Кунцевич, буквально сутками с ним сидел, вдалбливая и разъясняя, даже персональный выезд ему организовал в одну из частей Московского ВО, где Юншен сначала участвовал в командно-штабных учениях, а затем в поле играл за командира батальона.