Профессор Радек высказал идею о том, чтобы прикрыть отделённый от экспедиции Байкалом посёлок системой электронного оповещения, используя начинку двух законсервированных аппаратов, что использовали для разведки и сбора данных.

Посёлок Белореченский

Декабрь 7138 (1630)

Ветер с диким свистом пытался пробиться к запершимся в домах людям, безуспешно проскользнуть в законопаченные щели, напрасно протиснуться сквозь небольшие оконца с задвинутыми ставнями поверх толстого стекла. Хуже всего приходилось дозорным — напрягать зрение и слух в условиях вечерней снежной вьюги было сродни подвигу. Хорошо, что возможным врагам было ещё хуже, попробуй проберись к посёлку по промёрзшему лесу в дикий холод и сильный ветер. В посёлке люди старались лишний раз не вылезать наружу, пока стихия не успокоится, а если уж припёрло выйти за дверь, то двигаться надо быстро-быстро по скрипящему снегу от одного дома к другому, где за оконцем у крылечка маняще горели огни.

Вокруг чадящей смоляной свечи этим вечером в очередной раз собралась компания картёжников, однако сейчас затёртые игральные карты были оставлены на комоде, а на столе разложены карты географические, бумаги, исписанные очень мелким почерком, — сказывалась экономия да редкие в посёлках книги. Кое-кто взял любимый роман, кто-то купленный в Мурманске детектив, а кто и подаренный атлас. Увидев как-то в крепости на Ключ-острове у Карпинского этот атлас, Кабаржицкий вдруг начал сначала выпрашивать, а потом и требовать отдать ему его. Немного растерявшийся Пётр уступил натиску неожиданно разволновавшегося капитана. Тот мельком полистал его, покивал и со словами: «Да-да, это стоит попробовать…» — сунул атлас во внутренний карман бушлата.

А сегодня этот подаренный Карпинскому нагрянувшей из Минска маминой сестрой «Атлас гiсторыi Беларусi. XVI–XVIII ст. ст.» внезапно выросшему племяннику оказался столь нужной находкой, что Кабаржицкий от нетерпения выплясывал кренделя и мысленно благодарил Петра за его необъяснимое решение взять этот никчёмный, нужный морскому военному связисту как собаке пятая нога атлас с собой в поход, бросив его ещё в Североморске вместе с туалетными и прочими принадлежностями в сумку.

Владимир так достал своей дикой идеей Соколова, что тот неожиданно поддержал её. А ведь вначале он отмахивался от Кабаржицкого, как от чумного, а тут — свершилось! Суть идеи капитана морской пехоты состояла в письмах — не абы куда и абы кому, а бери высшую планку — самому царю в Кремль! Необходимую информацию для первого письма собирали месяц, факты обдумывали и обсасывали со всех сторон, спорили до хрипоты.