Но не сейчас.

Нейдж мучительно тяжело думать о том, что ей предстоит сделать. Всякий раз, когда мысль её, удалившаяся было в умозрительную плоскость, неизбежно возвращается к главному предмету, женщина чувствует как грудь сжимает стальными обручами. Ноющая, неумолимая боль рождается в сердце, с каждым его ударом растекаясь по телу. Каждый раз, когда она смотрит на фигурку спящего ребёнка, вымытого и спеленатого, Нейдж чувствует дрожь в руках.

— Я смогу, — говорит она себе. — Я должна. Он и без того обречен. Без имени, без таинства крещения, забытый всеми, он уже умер. Пытаться задержать его здесь — только увеличивать его страдания… Соус. Здесь важен соус.

Впервые для неё это была обратная процедура — не от готового вкуса, не от ощущения во рту, а от компонентов, дедуктивный процесс совмещения деталей для единого результата.

Растопить немного масла в сковороде, медленно, не давая закипеть. Добавить грибы, лук и бекон, всё измельченное максимально. Томить под крышкой — совсем немного, пока кипит красное сухое вино. Добавить трюфели, петрушку, специи, и вино к грибам, всё размешать и томить ещё немного, пока трюфели не вберут достаточно влаги. Снять с огня, добавить сливки и желтки, тщательно размешать. Не давать остыть.

Нейдж закрыла глаза, снова и снова представляя себе получившийся соус. Да, именно так. Соус достойный короля. Собственно, королю он и будет подан.

Она слышит, как рядом шевелится, просыпаясь, младенец. Он спит уже долго и сейчас должен проснуться, чтобы поесть. В этом возрасте, когда от рождения не минуло и месяца, они только спят, едят и испражняются.

Но ребёнок молчит. Нейдж поворачивается, чтобы посмотреть, и встречается с ним взглядом. Большие голубые глаза смотрят на неё внимательно и серьезно. В них словно читается немой вопрос: «Как ты поступишь, странная женщина? Что сделаешь со мной?»

Нейдж закрывает глаза. Ей нужно быть сильной. Ей нужно исполнить сделку.

* * *

Рабочие Мэдчестер-стрит взбудоражены. Вчера Генерал Дулд призвал их выступить против фабрикантов, которые закупили для себя новые машины в Королевских Механических Мастерских. Дулд говорил, что эти машины станут делать за людей всю работу и тысячи окажутся на улицах, без единой монетки, чтобы купить еды. Он призывал громить проклятые творения, громить жестоко и беспощадно. Бездушное железо не должно творить, только живыми людскими руками могут создаваться вещи, таков замысел Всевышнего. Искуситель же изобрёл машину, чтобы проклятие его множилось и распространялось, принося кругом лишь горе и лишения. И вот, сегодня утром рабочие идут к своим фабрики, переговариваясь глухо и зло. Иные воровато озираясь, прикладываются к флягам, которые прячут под сюртуками. Воодушевлённые Деном Дулдом, готовые постоять за себя, они не замечают хорошо одетую женщину, которая идёт по Мэдчестер-стрит в сторону Крысиного тупика. Женщина несёт тяжелую корзину, в которой виднеется небольшой продолговатый свёрток и широкое горлышко бутылки, плотно замотанной в шерстяную ткань. Нейдж так же не замечает рабочих. Не замечает она и утреннего холода, который забирается под одежду. Она переполнена тревогой и ожиданием. Внутри себя она непрерывно молится, надеясь, что Всевышний поможет ей и простит, если она сделает всё неправильно.