Логинов нажал «десницей» на всплывшее окно с надписью «Сохранить изменения».
Этот ролик тоже «схлопнулся» и переместился куда-то в дальние закутки архивного хранилища.
Дэн подвел курсор под третий и последний событийный ролик, «превью» к которому озаглавлено так:
Москва_роддом_им._Грауэрмана_1941.12.24_01:42–01:44
Итак, длительность этого – хотелось бы надеяться, последнего – ролика составляет примерно две минуты.
Столько же времени, если верить показаниям таймера обратного отсчета, осталось до активации второго контура взрывателя.
02:00… 01:59…
Логинов включил ролик на воспроизведение.
Он увидел двух мужчин. Халаты на них не очень-то чистые и свежие, как по нынешним меркам… И все же это были врачи, вне всякого сомнения.
Они, эти двое, шли по темному коридору, или же по переходу между зданиями корпусов. У невысокого пожилого мужчина в круглых очочках на плечи – поверх халата – наброшен полушубок. Довольно холодно там у них – судя по тому, что у этих двоих вырывается пар изо рта… Да и окна в переходе, заклеенные крест-накрест бумагой, покрыты инеем.
Эти двое переговариваются на ходу. И хотя в рубке по-прежнему слышен гул – низкий колокольный отзвук – бомммммм… бомммммм… – их слова вполне можно разобрать.
– Так что же делать, Михаил Семенович? Будем роженицу спасать, или ребенка?
– Боюсь, голубчик, женщину мы уже не спасем… – сказал пожилой врач. – Родственники у нее есть?
– Не знаю… Не известна даже фамилия… ее привезли милиционеры… подобрали без документов! Я так думаю, что за жизнь ее можно еще побороться!