Уже потемневшие кровоподтеки были различимы на ее теле. Кто-то держал ее, остальные били.
— Рикард, позови кого-нибудь из дьяконов. Флориан, мне ничего не стоит убить кого-то. Иначе я бы проиграла, как только в мою палатку вошли бы тридцать вооруженных бандюг и сказали бы: «Брысь отсюда, девчонка, это наша военная казна». Согласна?
— Ты ненормальная. — Флора, качая головой, смотрела на бренные останки своей палатки. По щеке ее пролегла мокрая полоска. — Вы тут все безумны! Маньяки херовы, солдатня! И ты ничем от них не отличаешься!
— Ты права, — сухо ответила Аш. — Совершенно с тобой согласна.
Вошел дьякон с фонарем. Аш приказала ему:
— Доктора — в постель в полевой часовне. Отец Годфри вернулся уже?
— Нет, капитан, — у дьякона все еще рот был открыт от изумления.
— Ладно. Накормить ее и глаз не спускать. Не думаю, что ее сильно избили, но все же я пришлю ей охрану. — Вернулся Роберт Ансельм, гремя доспехами, направился к ней. Аш объяснила ему: — Хочу разместить Флориана в палатке-часовне, поставить охрану, как-нибудь незаметно.
— Будет сделано, — Ансельм отдал приказы своим подчиненным. И снова обратился к Аш: — Девочка, что это здесь было, хрен бы вас побрал?
— Да просто ошибка вышла.
Аш смотрела под ноги на затоптанную солому. По ней растеклась темная кровь — не очень много, но в свете фонаря видно. В ночном воздухе ощущалось зловоние сгоревшего брезента и запахи рассыпанных лекарственных трав.
Из-за спины Ансельма Томас Рочестер сказал:
— Тебе его было не обезоружить. Он потяжелее тебя раза в два. Я так понимаю, что у тебя был один шанс и ты им воспользовалась.
Роберт Ансельм изумленно смотрел вслед уходящему хирургу:
— Он… она что, баба? И баб трахает?
— Угу.
— И ты знала?
Она помедлила с ответом, и он сплюнул на солому, тихо выругался и уставился на нее ничего не выражающим взглядом.
— Джосс был хорошим бойцом. Мне его жуть как жаль. — Аш нахмурилась. — Мне нужны все мои бойцы! Чертовски хорошие бойцы! Если бы я поняла, к чему идет, я бы ни за что….
— Ну и дерьмо, — отреагировал Роберт Ансельм.