— Вечная Тьма распространилась на север. Я видела, как зашло солнце.

— Знаю.

— Да ни черта вы об этом не знаете! — Аш заговорила громче. — Вы не больше меня знаете о том, что происходит!

Леофрик очень осторожно отодвинулся на край белой дубовой кровати. Под его одеждами что-то зашевелилось. Светло-голубая самочка с негодованием высунула нос и поспешно выскочила на его полосатый рукав.

— Знаю больше! — рявкнул визиготский амир. — Поколениями мы создавали раба, который мог бы на расстоянии слышать голос каменного голема и при этом не спятить. Теперь у меня есть шанс, что вас двое.

— Я скажу вам, амир Леофрик, что я думаю, — начала Аш. — Я не думаю, что вам нужен зачем-нибудь еще один генерал-раб. Я не думаю, что вам нужна вторая Фарис, другая дочь-воительница, которая может говорить с вашей машиной, — не важно, как долго вам пришлось создавать ту, первую. Вы хотите вовсе не этого. — Она протянула палец к крысе, но та сидела на задних лапах и вылизывала свой бархатный мех и проигнорировала жест Аш.

— Допустим, я могу услышать вашу тактическую машину. Ну и что из этого, амир Леофрик? — Аш говорила, подбирая слова. Физическая боль начала рассеиваться. Ее тело страдало от других ран, хоть не таких глубоких. — Вы можете предложить мне место при вас, для войны за короля-калифа; и я соглашусь, и как только вернусь в Европу, перейду на сторону вашего противника; и вы оба это понимаете. Но и это не столь важно, вам не это нужно!

Ее опьяняло ощущение своей безудержной честности. Ощутив присутствие детей-рабов в комнате, она на миг осознала: «Я тоже освоила манеру говорить, будто их тут нет». Снова перевела взгляд на Леофрика и увидела, что он ерошит руками волосы и взлохматил их еще больше.

«Давай, подруга, — подумала она. — Если бы ты его нанимала, что бы ты ему предложила? Умный, скрытный, его не смущают социальные условности, когда надо причинять людям физическую боль; сразу же заплатила бы ему пять марок и поручила бы вести отчетность отряда!

И черта с два он остался бы амиром, не изворачиваясь! Только не при этом дворе».

— Что ты сказала? — Леофрика как будто окатило холодным душем.

— Леофрик, почему так холодно? Откуда тут холод? Они целую минуту молча смотрели друг на друга. Аш отчетливо видела, как меняется выражение его лица.

— Не знаю, — наконец сказал он.

— Не знаете; да и никто тут не знает. Это и так видно, по тому, в какой вы тут все смертельной панике. — Аш позволила себе ухмыльнуться, хоть и не так от души, как обычно: уж очень еще болело все тело. — Давайте я угадаю. Ведь холод начался с того времени, как вы стали нападать на соседей?