И тут, как бы в подтверждение слов Михася, до леших донесся характерный гул отдаленного пушечного выстрела.

— Ого! — воскликнул Разик. — Видать, они все же сунулись в обход. Или же это другая колонна. Судя по направлению и отдаленности звука, в бой вступила та самая пограничная станица, на которой побывал наш отряд. Дай вам Бог удачи и стойкости, братья! Продолжай, Михась.

Михась отозвался не сразу. Он невольно привстал, словно пытаясь разглядеть, что происходит в той неизвестной ему станице, куда должны были выйти после боя на реке ополченцы удалого купца Еремы и Анюта. Разик был вынужден повторно обратиться к дружиннику. Михась наконец уселся и закончил свою мысль:

— Так вот, наиболее вероятный вариант все же не обход, а пешая атака. Они проделают проходы через лес и всей массой навалятся на засеку с флангов. Такой штурм нам, естественно, не отбить.

— Ясно, — кивнул Разик. — Ну а ты что думаешь, брат десятник?

Желток пожал плечами:

— Полностью разделяю мнение предыдущего оратора.

Полусотник лишь вздохнул с притворной печалью:

— И как тут прикажете командовать столь умными подчиненными? Начальству после их выступлений и добавить-то нечего.

С небольшими интервалами продолжали звучать орудийные выстрелы со стороны станицы. Разик помолчал, прислушиваясь к звукам далекого боя, затем решительно поднялся:

— Ну что ж, братцы, военный совет окончен. Пойдемте на позицию, я оглашу приказ на завтрашний день.

С рассветом из леса донесся стук сотен топоров. Ордынцы принялись расчищать проходы через лес для решительного штурма засеки. Стук этот, вначале отдаленный, все приближался, и около полудня на опушке леса стали мелькать пешие вражеские воины. Их становилось все больше и больше, вскоре они уже стояли плотной стеной, изготовившись к атаке. Взревела сигнальная труба, и шеренги, ощетинившись копьями и кривыми саблями, вышли из-под прикрытия деревьев и двинулись на засеку, охватывая ее широким полукругом. Тучи стрел со зловещим свистом взметнулись в воздух и посыпались на частокол, проникая, казалось, в любую щелочку, лишая защитников возможности вести ответный прицельный огонь. И все же лешие дали залп из мушкетов. Но не из-за частокола, как ожидали нападавшие, а с флангов, то есть с самой поляны, по которой противник не стрелял. Лешие лежали в ожидании врага, замаскировавшись за естественными укрытиями. Тюфяки за ночь были вытащены с засеки и тоже расставлены на флангах так, чтобы накрыть перекрестным огнем пространство перед рвом и валом.

Клубы дыма от мушкетного залпа на полминуты скрыли дружинников от наступавшего противника, не дали возможность вражеским стрелкам вовремя прицелиться. Лешие подожгли фитили на тюфяках и со всех ног кинулись за засеку, где их ждали оседланные кони.