— Радистка из разведбата и эта немка — одно лицо, да и фигура — один к одному.

— И что?

— А если ее подменить. По документам — эта аж баронесса. Внедрить Полину куда надо.

— Пилипенко, от тебя я такой ахинеи не ожидал!

Старший майор Госбезопасности Павел Судостроев выслушал Чернышкова, помолчал, зачем-то коснулся «Гвардии» на груди осназовца. Улыбка чуть тронула его губы:

— Бред какой-то. Капитан, вам, конечно, спасибо за помощь в поимке Даллеса, но такие инициативы вы предлагайте своей бабушке, а не нам. И вообще, забудьте об этой фашистской сучке. У вас что, других дел нет?

Берия выслушал Судостроева внимательно, как всегда. Предложил, как и всегда, вина и фруктов, от которых Судостроев, как всегда, отказался. Походил по кабинету, подражая манере Сталина.

— А товарищ Голиков не перехватит девочку?

— Армейцам она неинтересна.

— Языки знает?

— Да, немецкий, частью английский и французский. Мама ее — учительница, из бывших...

— Чудо просто. Родителей проверили?

— Пока не успели, работаем.

— Она же английский плохо знает.

— Контузия. Будет молчать и мычать...

— Не пойдет. Ты бы поверил?

— Тяжелая контузия... авиабомба. Но я бы не поверил.

— А что, по-вашему, американцы тупее вас?

— Они ее будут пробивать на нацизм, пусть пробивают, здесь-то она чиста.

— Не жалко девочку? Ведь сырая совсем...