Однако среди всей окружающей суеты и трудолюбивой неуверенности в завтрашнем дне в бронированных внутренностях «Советского Союза» существовал оазис оптимизма и спокойной деловитости. В Ленинской комнате номер восемь два работника политотдела оживленно спорили. Точнее, не спорили, а обсуждали насущную проблему. К тому же младший по должности и званию Баженов больше кивал и безропотно соглашался, лишь иногда осмеливаясь по-коммунистически прямо возразить. Они с верховным корабельным партийцем обсуждали состряпанный накануне Баженовым отрывок репортажа. Репортаж тот должен был лечь в основу заметок о героическом советском флоте в «Красной Звезде». Заметки должны были идти под фамилией капитана первого ранга Скрипова, поскольку он являлся внештатным корреспондентом названного издания. Фамилии трудящегося в поте лица Баженова значиться там было не положено, не вышел он покуда званием, а может быть, и рылом.

– Так, – сказал капитан первого ранга, жуя нижнюю губу, была у него такая шокирующая привычка, – в общем, сойдет. Только вот что это за «славные потомки»? Как, лейтенант, они могут быть «славными», когда еще не родились? Сами подумайте. Славу надо, понимаешь, лейтенант, заслужить, – главный корабельный политрук непроизвольно покосился на собственную орденскую планку. – Наверное, будет лучше употребить словосочетание «недалекие потомки».

Баженов решился на возражение:

– Товарищ капитан первого ранга, понимаете, словосочетание «недалекие» можно понять двояко.

– Это как так?

– Ну, «недалекие» в смысле «недалекие умом».

– Что? И это кто же так поймет? Какой такой космополит? Наш славный моряк должен все понимать однозначно. Недооцениваете вы собственных людей, лейтенант, превратно о них думаете. С людьми надо работать, товарищ Баженов, а вы зарылись в своих бумагах и делаете фикцию, а не настоящую партийную работу. Вот сколько людей вы сагитировали за текущий отчетный период вступить в комсомол?

Баженов ответил.

– А сколько офицеров вы уговорили подписаться на государственный заем помимо положенного минимума? О стране надо думать, товарищ лейтенант, а не о бумагах.

Вообще-то Баженов давно не был лейтенантом, и даже не старшим, как истинный политработник, он получал положенные по сроку звания день в день. Традиция эта в политуправлении армии и флота была налажена. Однако Евгений Ильич Скрипов упорно именовал Баженова «товарищем лейтенантом», видно, такое было у него кредо.

– Ладно, – наконец согласился линкорный замполит, – пусть будут «славные потомки», а то правда, если они будут какими-нибудь серыми мышами, для кого мы тогда тут с вами кровь проливаем?