Эти доводы ни у кого не вызвали возражения. Только Адайя таращил глаза. Он никак не мог привыкнуть к тому, что женщина, будь она хоть сотню раз законная княгиня Маонская, рассуждает о военных делах. И хотя ему ненавязчиво давали понять, что боевого опыта у Дарды побольше, чем у него самого, проку пока не было.

– Однако, – сказал Иммер, – княгиня Дарда не должна принимать участия в сражении.

– Верно, – поддержал его Кревга, прежде чем Дарда успела что-то произнести. – Мы справимся сами, а госпоже незачем в это вмешиваться.

– Эй, – возмутилась Дарда, – с чего вы взяли, будто я собираюсь отсиживаться за вашими спинами? Никогда этого не было и не будет. Лаши, скажи им!

– Я скажу… – вздохнул тот, – что ты должна переправиться на правый берег и ждать там.

– Проклятье! И ты меня предаешь?

– Он тебя не предает, – снова вступил Иммер, – он тебе верен, как и все мы. Сейчас не будет так легко, как под Аллоном. И, если убьют Лаши, или меня, это будет очень грустно – особенно мне – но восстание будет продолжаться. А если не станет тебя, оно тут же и закончится. Потому что люди идут не за князем Иммером, который долгие годы подрывал силы в заботах о Каафе и его жителях. Они идут за Паучихой, которая каким-то чудесным образом оказалась правительницей. А раз ты согласилась быть правительницей – терпи! Хороший правитель не лезет в гущу сражения, а посылает туда своих полководцев. Ксуф был плохим правителем…

– А Лабдак – хорошим.

– Тогда был крайний случай! И я не говорю, что ты должна торчать среди обозников, словно кукиш! Твоим людям следует оставаться при тебе, и если понадобится, защищать. Верно я говорю, Лаши?

– Я сам бы не сказал лучше, светлый князь.

– Итак, против твоего участия Кревга, я, Лаши – ты, благородный Адайя? – тот сделал утвердительный жест. – Вот, и он тоже. Тебе придется принять наше решение, или вызвать нас всех на поединок одного за другим.

Дарда смолчала, но мрачное выражение ее лица говорило само за себя.

Иммер обратил взгляд на еще одного человека, присутствовавшего в шатре совета, который однако, за все время не проронил ни слова. Что было ему не свойственно.

– Что молчишь, провидец? – проворчал князь.

– Я не полководец, – ответил Хариф. – И даже не воин. В том, как сражаться, не смыслю. Зато смыслю в знамениях, посылаемых богами…

– И что тебе поведали боги на этот раз?

– Что ты прав, светлый князь. Дарда, повелительница наша, должна оставаться на правом берегу. До крайнего случая.

Только Дарда могла распознать некую двусмысленность в словах слепого и его голосе.

– Хорошо, – подхватила она. – Я буду находиться на правом берегу – как сказано, до крайнего случая. Однако, часть моих людей останется здесь – в качестве связных. Я зрячая, но не ясновидящая.