СССР проиграл потому, что власть в нем обюрократилась. Чиновничий аппарат даже не мыслил того, что страна способна победить Запад. Он по природе своей не видел всех тех возможностей, что зрим мы с вами. Он просто не мог поверить в то, что русские могут породить множество вещей, которые не просто лучше американских, а просто не имеют аналогов в мире. Что наши исследователи и изобретатели способны создать то, чего в помине нет у западников. И что если сложить все это небывалое в систему, то получится исторический скачок в развитии Советского Союза.

Совбюрократия приняла поданную ей Западом идею: Советский Союз якобы может делать всего две вещи – добывать сырье и клепать оружие. А все остальное надо покупать на Западе, ибо у него лучше получается. Такой порядок оказался очень удобным для чиновников СССР. Но он изначально определял отставание страны от Европы, США и Японии. Превращал СССР в ведомую, лишенную исторической инициативы силу. В игрушку Запада и Античеловечества. Бюрократия продолжала держаться удобного ей порядка вещей, даже когда началась игра на уничтожение нашей страны. Она приняла картину мира, нарисованную за океаном. Картину, где русские – варвары, гонящие нефть и плодящие оружие, и не более того. Бюрократия даже не пыталась посмотреть на мир нормальными глазами и увидеть совсем иное. Ее убедили в том, что Союз смертельно болен. Бюрократия – вот главная причина нашей национальной катастрофы 1991 года!

Бюрократия – вещь пострашнее, чем какой-то «еврейский заговор». Бюрократический аппарат можно полностью очистить от всех нерусских, но и в этом случае он умудрится проиграть страну и спустить в сортир плоды огромных усилий русской нации. И это неудивительно: ведь в бюрократической машине наверх выдвигаются не те, кто может толково делать дело и решать проблемы (такие люди «неудобны» и ершисты), а те, кто умеет угождать вышестоящему начальству. То есть подхалимы и подлецы, умеющие плести интриги и убегать от ответственности. А вышестоящие – кто? Да все тот же плод отрицательного отбора в административном аппарате. Все те же бесчестные, угодливые твари, сумевшие пролезть наверх. Начисто лишенные способности принимать на себя ответственность, превыше всего ценящие идиотскую стабильность своего положения. Горби стал ярким олицетворением бюрократа. Он боялся решительных шагов. Он предпочитал уступки и компромиссы там, где нужна была твердость и решимость. А потому даже простенькие и далекие от совершенства акции американцев вроде блефа «звездных войн» потрясли советских бюро–кратов до глубины души. Ничего подобного в ответ они выдвинуть не смогли.