ЦИАМа по ГПВРД при нынешних темпах финансирования. Зато он, расстреляв из пушек в октябре 1993-го Белый дом, потом вгрохал в его ремонт более 1 миллиарда долларов. Что ж, Сталин таких особей называл врагами народа. И ставил к стенке. Сам Сталин до смерти ходил в штопаной шинели, жил на скромной даче и спал на солдатской койке. Зато страна получала в свое распоряжение новейшие моторы. На них деньги находились.

Красноречивый пример: Александр Рудаков, видный работник ЦИАМа, как-то встретился с японцами. Те ему пожаловались на плохое финансирование работ по ГПВРД своим правительством. Мол, хватает только на четыре испытания в месяц. Рудаков чуть не присвистнул: его-то ЦИАМ при ельцинизме проводил от силы одно испытание в месяц!

В СССР 2000-х годов создание гиперзвуковых машин могло идти по нескольким линиям. И если МАКС-Д был первой, то ЦИАМ представлял вторую. Он предложил проект воздушно-космического самолета массой в 280 тонн, с размахом крыльев в тридцать метров, в 65 метров – длиной. В отличие от ракет, которые забрасывают в околоземье груз не больше, чем в один процент от своего взлетного веса, этот аппарат – груз в два процента от своего взлетного веса. То есть 5,6 тонны. Наконец, в Питере группа ученых разрабатывала АЯКС – аппарат, названный нами в прошлой книге «мезосферным агрессором». Напомним, что АЯКС получал дополнительную энергию за счет разгона реактивной струи двигателя с помощью МГД-генератора. Сиречь – магнитогазодинамического эффекта, который позволит АЯКСу достигать скорости в 25 Махов – почти 8 км/сек., первой космической.

Но и это еще не все. Был еще один вариант применения тяжелых гиперзвуковых самолетов: в роли разгонщиков использовать орбитеров Лозино-Лозинского, тех же МАКСов. Это позволяло бы достигать не только низких, но и высоких орбит. Ведь МАКС, работая на трехкомпонентном жидкостно-реактивном двигателе, в вакууме не «задыхался». А применение гиперзвуковика в роли разгонщика, вместо сравнительно тихоходных «Мрии» или «Геракла», позволяло в полтора-два раза увеличить вес выводимой нагрузки, снизив себестоимость до 700–500 долларов за килограмм.

Сам Глеб Евгеньевич говорил нам: МАКС – открытая для эволюции, для развития система. И с появлением тяжелых сверхзвуковых и гиперзвуковых разгонщиков появлялась возможность воплотить проект куда более совершенный, нежели МАКС ( 1982 г.), – проект «Спираль» 1966 года. Тогда сталин–ский инженер замахнулся на космический самолет, стартующий со сверхзвукового, треугольнокрылого носителя. Увы, тогдашнее министерство обороны СССР «задробило» проект. Жаль. Как нам сказал как-то сам Глеб Евгеньевич: «Разве я кому-нибудь отдал бы создание такого самолета?»