Зверь оказался быстрее, чем он мог предполагать. За удар сердца он успел развернуться, выставить перед собой нож, больше похожий на маленький серп, отточенный по обеим кромкам, а потом они покатились по камням, стараясь овладеть оружием противника и задушить друг друга.

Равнодушная холодная луна взглянула с недосягаемой высоты на затерянную посреди Пиренейских гор узкую долину, на двух сцепившихся не на жизнь, а на смерть человек, и продолжила свое бесконечное странствие по темному небу. Люди всегда занимаются такими глупостями, как уничтожение себе подобных. Стоит ли обращать внимание на еще одну схватку из числа многих, творящихся этой ночью на земле?

Единственное, что могло встревожить ночное светило — тень на вороном коне, более черная, нежели окружающие ее полосы голубоватого света и мрака, тень, с полуудивленной, полупрезрительной усмешкой следившая за поединком, точно не понимавшая, как у кого-то из смертных хватило глупости напасть на одного из ее слуг. Тень не сомневалась в исходе схватки, однако она — вернее, он — не был лишен чувства любопытства. Такое событие все же случается не каждый день, и стоило потратить несколько мгновений ради возможности понаблюдать за боем.

* * *

Время шлифует предметы куда лучше любого мастера, и некогда шероховатое дерево теперь на ощупь больше напоминало гладкую шелковую ткань. Франческо вертел свою добычу так и эдак, тщетно пытаясь сообразить — зачем она ему понадобилась? Всего лишь деревянный кубок на короткой толстой ножке, с давно стершейся резьбой по краю. Хороший нож, круглая заготовка из чурбака, три-четыре свободных дня — и он без труда изготовит такой же. Вещица удобно лежала в руке, чем ограничивались все ее явные достоинства. Скрытых Франческо не усмотрел, хотя на всякий случай перевернул чашу и постучал по донышку — нет ли какого тайника? Такового не обнаружилось, и он задал себе безответный вопрос: ради чего он, рискуя не только своим добрым именем, но и репутацией своих попутчиков, пробирался сюда и шарил среди пыльных, охваченным тленом останков прошлого — ради никчемной безделушки?

Шорох. Брякнули задетые металлические кисточки, гроздьями свисавшие с вычурного медного светильника высотой в полтора человеческих роста. Франческо поспешно дунул на лампу, метнулся в образованный выступами стен закуток, стараясь успокоить бешено заколотившееся сердце и убеждая себя, что в неясном звуке повинны обычнейшие крысы, бегающие по подземелью. Юрких серых зверьков не беспокоит людское предназначение их обиталища, они с одинаковым нахальством проникают в тронный зал правителя страны, в священный собор или в прославленную веками библиотеку, сгрызая все мало-мальски съедобное. Разумеется, это всего лишь крысы.