Треск костей, безжалостно перемалываемых лошадиными копытами в легкую пыль, казалось, зазвучал громче и приобрел, если так можно выразиться, некую осмысленность. Франческо невольно вслушался, вскоре различив повторяемую на разные лады одну и ту же фразу: «Это ты виноват. Из-за тебя мы здесь. Ты мог бы спасти нас, а вместо этого предпочел отойти в сторону. Ты виноват».

— Что я сделал не так? — тоскливо спросил Франческо, отстранено напомнив себе, чем закончился его предыдущий разговор с призрачными голосами, требовавшими открыть некую дверь. Тогда его спасло появление Бланки, велевшей голосам оставить гостя Ренна в покое, но запретную дверь он и его спутники все-таки открыли. Пусть не тогда, попозже, и чего добились? Ему везет, он еще жив, но что сейчас происходит с его попутчиками? Какие мрачные чудеса разворачиваются перед их глазами?

«Они здесь, — обрадованно зашелестело вокруг. — Они остались с нами, чтобы никогда не воскреснуть. Ты виноват. Ты повернулся и ушел, сказав, будто тебе не по силам эта ноша и ты не хочешь сломаться под ее тяжестью».

— Какая ноша? Почему мои друзья здесь? Они умерли? — Франческо поймал себя на том, что говорит вслух, задавая вопросы несуществующим собеседникам, что, как известно, является наивернейшим признаком приближающегося безумия. — Почему их лишили надежды на спасение? В чем я совершил ошибку?

«Нас победили, — над пеплом равнины пронесся короткий и еле заметный порыв ветра — первый за все время пребывания незваного гостя с поверхности. — Последняя Битва состоялась и была проиграна, потому что ослабевшие людские души начали повторять то, чему их научил ты: „Это меня не касается“. Ты мог бы научить людей смелости, но предпочел отсиживаться в своем тихом углу».

— Я никого ничему не учил! — завопил Франческо. — Кто я такой, чтобы учить, если сам ничего не знаю?

Молчание. Глухие ритмичные удары шести пар опускающихся на землю копыт.

— Я никого ничему не учил, слышите? И не собираюсь этого делать! Я хочу выбраться отсюда, только и всего!

«Перестань нести чушь, — этот слегка раздраженный голос Франческо узнал сразу, и застыл с полуоткрытым ртом. Тихий, твердый голосок из невообразимой дали, голосок его „предчувствий“ и смутных надежд на лучшее. — Какого ты обманываешь — самого себя? Последняя Битва еще не состоялась, и наступит не скоро, но приготовлениям к ней не суждено прекратиться никогда».

— Но как мне быть? — он растерянно посмотрел на неподвижное небо, точно надеялся увидеть там ответ, начертанный огненными буквами. Голосок не отвечал, сказав все, что считал нужным. Хор призраков тоже примолк. — Какую ношу я должен взять и куда ее нести? Где я оступился? Эй, скажите хоть что-нибудь!