Пистолеты опускаются.

– Я с тобой поеду.

Кабадах еле заметно выдыхает, его пальцы расслабляются.

– Не надо. Лучше мула дай. А сам тут останься. И девку эту, Нелли, отыщи для меня.

Борис молчит. Его лицо напряглось. Он явно желает что-то сказать, но сдерживается.

На улице, все также замерев, стоял напротив друг друга линии четников и воинов владыки.

7

7

Меня повезли не в Цетин. В этот раз путь лежал намного дальше. Через два дня наш небольшой отряд вышел к отвесной горе, в толще которой на высоте нескольких сот метров белело здание монастыря.

Острог. Гордость Черногории.

По преданию, одному монаху, путешествующему тут во время грозы, привиделись две молнии, ударившие крест-накрест над окрестными горами. Монах объяснил это тем, что Господь желает, чтобы в этом месте был заложен монастырь. Причем, именно в этом – там, где остался след от молнии!

Две сотни лет крестьяне, подвешенные на веревках, рубили неподатливый камень. И сделали чудо. Построили монастырь в толще скалы. Неприступную твердыню, символ свободной маленькой нации.

Поначалу взявшие меня под стражу кабадахи старались вести себя максимально корректно. Но чем ближе мы подходили к Острогу, тем чаще из уст ближайших охранников начали выскальзывать угрозы, злые шуточки. Несколько раз меня толкнули в спину, не то провоцируя, не то проверяя реакцию. Что-то прошипели. Пробуют вывести из себя? И пришить на месте? Или просто вымещают злость за собственные переживания в Грабичах?

Я всмотрелся в лица. Холодные уверенные глаза… Нет… Это – явно не экспромт затаивших обиду пареньков. Значит, кто-то не против, чтобы меня шлепнули по дороге.

Не дождется!

Подъем из долины к этому архитектурному подвигу занял половину дня. Узкая тропа петляла между камней. Раз десять нас окликали перяники, гвардейцы владыки, – рослые небритые битюги с ружьями наперевес. По моим подсчетам, тут сейчас находились сотни две этих головорезов.

Мула пришлось оставить за пару километров от монастыря. В самую кручу я шел на своих двоих. И вымотался страшно!

Вот и узкая дверка цитадели. Рядовые воины, не спрашивая разрешения и не ожидая приказа, потянулись вниз, к полуказарменному зданию для паломников. Перед входом остались только кабадахи и я.

Над нами нависла галерея, с которой так удобно отправлять на тот свет непрошенных гостей. Один из кабадахов постучал. Тут же скрипнул ворот, монах, внешностью и повадками мало отличающийся от оставленных за спиной перяников, пропустил гостей внутрь. Под коричневой сутаной просматривалась раритетная кираса, на поясе – сабля и пара пистолетов.