Сюжет о золотой утке, несущей золотые яйца (вариант: одно золотое, другое — серебряное), широко известен среди русского населения. Он был настолько популярен, что в прошлом веке повсеместно распространялся в виде лубочного издания. В афанасьевском сборнике приводятся два варианта сказки про утку с золотыми яйцами (№ 195–196). В одной из них есть словесная формула, которая звучит как заклинание: «Есть зеленый луг, на том лугу береза, у той березы под кореньями утка; обруби у березы коренья и возьми утку домой, она станет нести тебе яички — один день золотое, другой день серебряное». В другой сказке из афанасьевского сборника (№ 264) рассказывается о Царевне Серой Утке, но такой, что сродни Жар-птице. Обернувшись уткой, девушка «все царство собой осияла: крыльями машет, а с них словно жар сыпется!». Материально-вещественным закреплением памяти тех давних — не веков — тысячелетий стала традиция делать деревянные ковши для воды (вина, пива, меда, браги) в виде утки (рис. 127).

Таким образом, архетип яйца и сотворившей его птицы прослеживается на протяжении всей истории русского мировоззрения. Сохраняясь долгое время в сакральных народных обычаях и обрядах, они перешли частично впоследствии в духовно-мистическую поэзию русского сектантства — хлыстов и скопцов. Сектанты вообще считали себя и именовали птицами райскими: «все райские птицы — братцы и сестрицы». Но образ этот был совмещен также и с образами Святого Духа, Матушки Богородицы, Батюшки Сына Божьего, слетающих с Неба в виде птиц. «Сманить с неба птицу», по терминологии сектантов, значит привлечь Бога на землю, войти с ним в благодатное общение на радении. Сектантский пантеон представлен и в виде птицы вообще, («прилетела райска птица — сама матушка царица») и в виде конкретных разновидностей птиц: Сын Божий — сокол или орел, Святой Дух — соловушко, сектантские пророки — гулюшки-голубки. В свое время именно эти пророки воспользовались древней поэтической версией народного космизма, системой его образов и приспособили их к новой религии (аналогично тому, как в свое время христианство в целом, а на Руси особенно, приспосабливалось к неискоренимым языческим обычаям и традициям).

Древнейшими символами русского народного мировоззрения и его космоустремленности являются мифологические птицы русского фольклора: Гамаюн, Алконост, Сирин (см. рис. в Прологе), Феникс, Жар-птица и Стратим-птица. Наиболее древний и смыслообразующий образ Гамаюна — птицы вещей с человеческим (женским) лицом. Название-имя образовано от общеславянских слов «гом» («гам», ср. «шум-гам»), «гомон». Раньше так и писалось — Гомоюн («гомоюн», по Владимиру Далю — это «заботливый, усердный, трудолюбивый, смирный человек» или же напротив — непоседа, живчик, крикун, хлопотун). Исходя из перечисленных смыслов Гамаюн-птица — значит, вещунья, говорунья, глашатай, вестник древних языческих Богов, хранительница тайн прошлого, настоящего и будущего Земли, Мира и Вселенной. Именно такой образ воспроизведен реставратором древнерусской мифологии А. И. Асовым в литературно-художественно воссозданных «Песнях птицы Гамаюн» и «Звездной книге Коляды».