– Ставлю бурдюк пива против плевка тролля! – кивнул Тор и, подобрав молот, шагнул к идолу.

– Битва богов, – Локи продолжал ухмыляться, – была предсказана, вот она и началась. Хотя не так, как было предсказано… Забавно.

Фрейя подошла вплотную к Миронегу, провела ладонью по его бороде:

– Ты совсем не смотришь на меня.

– Видишь ли, богиня…

– Вижу. Что любишь, вижу!

И, взмахнув ресницами, пошла за богами – на битву.

Ведь что толкает на битву, как не любовь? К славе, деньгам, иному… И какова цена за время битвы? Часто – смерть. Любовь и смерть для Миронега носили одно имя, которое он не решался произносить даже про себя, – Фрейя.

Назвать имя бога, что мертвеца, – накличешь! Миронег не хотел умирать. Хотел ли он любви?

Не спросить ли об этом самого Миронега?

Чтобы услышать в ответ: «Не знаю».

Святилище вмещало сотни две молящихся, да за алтарем, у идола, могли при желании разместиться еще человек пятьдесят, локоть к локтю. «Локоть к локтю плинфа в стене», – вспомнил вдруг Миронег. И откуда только эти слова, может, из любимых Кончаком мудрецов Срединной Империи?

В таком помещении невозможно проглядеть перемещение двух десятков тел, но Миронег так и не увидел битвы богов. И не потому, что свет факелов становился все тусклее, смола выгорала, огонь одевался саваном копоти.

Боги двигались так быстро, как могли только они. Человеческий взгляд мог заметить их только тогда, когда они останавливались передохнуть, утереть обильно текущий пот. Не мог Миронег разглядеть и противника богов, для него идол так и остался куском грубо обработанного камня, источенного веками.

Что там, за барьером невидимости? Скрещивающиеся мечи, удары молотов и секир, стук боевых топоров? Крики боли и ярости? Победный клич? И кто побеждает?

Прямо к ногам Миронега упал молот, за ним проявился Тор, обнаженный по пояс, потный, не замечающий пронизывающего холодного ветра с моря.

Откинув с грязного лба длинные волосы, он сумрачно посмотрел на хранильника, выцедил сквозь зубы:

– Бесполезно, он сильнее.

И пропал, как и не было его.