В греческом городе Кирена родился Карнеад, будущий философ…

8.1

8.1

Поднебесную залили дожди. Казалось. Небо прогневалось на людей, алчущих нового пролития крови. Казалось…

Дожди стали причиной затишья в войне. Обосновавшиеся подле Даляна кочевники были лишены возможности сражаться. Тетивы их луков отсырели, а приземистые кони вязли в тяжелой, набухшей от влаги земле, лишая конницу быстроты маневра. Укрывшиеся частью в самом Даляне, частью в деревнях вокруг него хунны и ди развлекались игрой в кости да щупали местных девок. Больше заняться было решительно нечем, и воины начинали выказывать недовольство, не отваживаясь, впрочем, делать это в открытую из опасения вызвать гнев Аландра.

Не в лучшем положении находились и воины Цинь. Насквозь промокшие, они прятались в палатках, показываясь оттуда лишь для того, чтобы приготовить пищу да справить естественные потребности. Мэн Тянь почти ежедневно слал гонцов в Сяньян, оправдываясь перед разъяренным бездействием своих воинов Ши-хуаном.

Военные действия замерли. Человек с мечом внезапно утратил силу. Миром повелевал дождь — серая пелена облаков, полных секущих, необычайно холодных даже для этого времени года струй. Дождь…

Аландр был мрачен. Дождь раздражал его. Могучий Воин ненавидел слякоть, ненавидел сырость, ненавидел пасмурное небо. Рыдающая природа вгоняла его в тоску, которую умножало вынужденное безделье. Талла, напротив, переносила бездействие со спокойствием, почти с радостью, чем вызывала подозрение у Аландра.

— Не удивлюсь, узнав, что эта пакостная погода — твоих рук дело! — пробормотал он, кутаясь в теплый, подбитый собольим мехом плащ.

Талла улыбнулась. Она осталась сидеть на просторной, низкой, неубранной постели, набросив легкое покрывало.

— С чего ты решил?

— Чем больше, я знаю тебя, тем больше убеждаюсь, что ничто вокруг не происходит помимо твоей воли.

— Значит, ты не знаешь меня.

— Знаю! — не согласился Аландр.

Сделав внушительный глоток из золоченого кубка, наполненного крепчайшим рисовым вином, он взял меч и принялся вращать им, работая одной лишь кистью. Клинок, какой сумел бы поднять далеко не каждый мужчина, невесомой былинкой летал в руке гиганта. Талла с улыбкой следила за этой игрой.

Почувствовав на себе ее взгляд, Аландр поднял глаза и рассмеялся.

— Все! Все происходит по твоему желанию! — веско произнес он. — Ты пожелала повелевать хуннами и нашла меня. Я, повинуясь твоему хотению, расправился сначала со старым шаньюем, а потом и с Модэ. А затем тебе захотелось властвовать над Китаем. И вот я здесь.