– Ты же, Александр Данилович, здесь останешься, с ранеными шведами? – спросил Ухов-Безухов. – Ну, оно, наверное, и правильно… А мне что делать прикажешь? Двигаться обратно к океану прежней дорогой, садиться в шлюпку и грести к «Буйволу»?

– Ни в коем случае! Я видел, как многие маори уходили за пределы деревни через тайные калитки в высоком заборе. Так что, по пути к океану можно запросто напороться на этих рассерженных деятелей – со всеми вытекающими последствиями… Поэтому, родные, сидите себе на вершине скалы-табу и спокойно дожидайтесь прихода нашего десанта. Да, гранаты-то свои мне оставь, жадина…

Ухов следом за Гердой полез по верёвке на чёрную скалу, а Егор, предварительно освободив в каменной нише широкую площадку от полуистлевших человеческих костей (решил – на всякий случай – перебазировать раненых матросов в это естественное укрытие), снова направился к задней стенке хижины.

Он, используя поставленный на попа второй бочонок с порохом в качестве приставки, не без труда забрался на крышу, через отверстие в соломенной кровле спустился внутрь, успокоил – как мог – раненых матросов, пришедших в себя, напоил их водой, чуть приоткрыл дверь хижины и, вооружившись подзорной трубой, осторожно выглянул наружу.

Увиденное оптимизма не прибавило. На самом краю «городской площади» (недалеко от отдельно-стоящего, не охваченного пламенем барака), вокруг высоченного маори, облачённого в длинный тёмно-зелёный плащ, сгрудилось порядка пятидесяти-шестидесяти туземцев, вооружённых короткими копьями и широкими ножами. Тёмно-зелёный тип что-то упорно втолковывал воинам, возбуждённо махая руками в направлении чёрной скалы.

«Опять всё – как всегда!», – искренне закручинился философски настроенный внутренний голос. – «Главный злодей, то бишь, людоедский вождь, мать его растак, всё же, остался жив. Наверняка, сейчас, гнида заморская, втуляет подчинённым коварный план по захвату нашего беззащитного домика. Скорее всего, в этой шаманской избушке-табу хранятся некие священные раритеты маори, которые – ни в коем случае – не должны достаться проклятым чужеземцам. Вот, они, фанатики дерьмовые, и готовы – до самого конца – рвать свои смуглые задницы… Не, такие дела надо пресекать на корню! Если возможность, конечно, имеется…».

Егор опустился на корточки, извернувшись ужом, выскользнул наружу и, плотно прикрыв за собой дверь, по-пластунски пополз к углу хижины. Оказавшись за задней стенкой, он взял в руки оставшуюся бочку с порохом, отнёс её на удобную позицию и сориентировал в нужном направлении. После чего одним резким движением поджёг шнур и с силой катнул бочонок вниз…